так не называть. У тебя должно быть более достойное имя, чем какой-то там земной титул. Знаешь, мне хочешь нарушить запрет и признаться, что именно тебя я ждал много, много столетий. Но теперь я смотрю на тебя и понимаю, что такую как ты можно было ждать и целую вечность. Для тебя и всей вечности не жалко. Они были правы…
– Кто? – Рианон вздрогнула. Неужели его к ней подослали. Хотя он, кажется, говорил не о людях. Вечность – это не понятие для смертных. Всего миг утраты самоконтроля стоил ей дорого. Точнее не ей, а тем, кто находился внутри палатки, на которой она долго фокусировала взгляд. Ярмарочный шатер вспыхнул. Сразу занялось несколько полотнищ разноцветного материала, из которого он был сделан. Раздались крики. Пламя настигло тех, кто прятался внутри. Ничего удивительного, если посмотреть со стороны. Огонь от ближайших жаровен мог ведь перекинуться и на палатку, хотя те, кто внимательно наблюдали, должны были понять, что далеко искры бы не отлетели, уж тем более они не разгорелись бы так быстро. Палату будто обдало драконьим вздохом. Такой эффект могли произвести только сразу несколько зажженных факелов или два, три огнеглотателя, но уж ни как не жаровни, на которых едва тлели угольки. Удивленные продавцы, работавшие рядом, уже во все глаза смотрели на происшествие. Они все видели и естественно изумлялись. На палатку будто упала вспышка небесного пламени.
– Нам пора уходить, – Орфей вцепился в локоть Рианон и потащил ее прочь, но она не могла отвести взгляда от собственного деяния. Естественно, никто и не подозревал ее. Сложно догадаться, что кто-то стоящий вдалеке и совершенно ничего не делающий может оказаться причиной такого пожара. Никто кроме нее самой и не чувствовал, что воздух, обдающий жаром, концентрируется именно возле ее ноздрей и уже от них тепло распространяется дальше. Жаровни тоже вспыхнули сильнее, будто огня на палатке было недостаточно. Какие странные люди уже пытались сбить пламя с палатки. Женщина в наряде коломбины и еще несколько странно одетых актеров и актрис выскочили из горящей палатки и теперь испуганно наблюдали за огнем, какая-то девушка даже плакала. Наверное, ее обожгло. Она прятала руки, на которых вздувались волдыри или что-то похожее на них. Казалось, что это не кожа, а плавящийся прямо на костях воск. Так пузыриться только огненная лава. Рианон на миг прикрыла глаза.
– Небесный огонь! – шептал кто-то. – Бог карает их.
Что это значило? Рианон думала, что суеверные местные жители начнут подозревать пролетающего по небу дракона, василиска или тому подобное, но они крестились и шептали что-то о небесном наказании.
– Я же говорил вам, что с этими актеришками что-то нечисто, – заверял своих испуганных покупательниц хозяин мясной лавки.
Рианон судорожно вцепилась в руку Орфея. С нее было довольно. Он как обычно понял ее без слов, чуть приобнял и повел через толпу. Люди расступались перед ним, будто у него была власть их гипнотизировать. Вид при этом у них был обескураженный и удрученный. Они словно сами
