на них жадно, как на наполненные чаши.
– Смотри! – он указал вперед. – Видишь тех людей?
Рианон посмотрела на толстяка в местной лавке и его помощников. Ничего удивительно в них не было. Она и раньше уже видела, как разделывают и пропускают через мясорубку мясо, чтобы сделать фарш. Ее не пугали передники или фартуки, забрызганные кровью, а свежий запах мяса только привлекал. Она слегка кивнула, давая Орфею понять, что заметила этих людей, как и он.
– Нет, не так, – он будто прочел ее мысли. – Для тебя это просто люди, всего лишь встречные, ты их не знаешь, они не знают тебя, вы проходите друг мимо друга и ничего при этом не испытываете. У меня все по-другому. Я нуждаюсь в чужой энергии. Видишь того мужлана, – он указал на пышнотелого хозяина лавки, – отвратительный тип, он бы с радостью забивал и своих собратьев по цеху не то, что быков или свиней. У мерзавцев всегда больше энергии. Ими особенно приятно поживиться. Это чаша, наполненная до краев, и мне хотелось бы из нее отхлебнуть, с твоего позволения.
– Тебе не нужно было мое позволение все эти годы, пока ты не встретился со мной, – она брезгливо отвернулась от скопища мясников и их покупателей. Это зрелище для Орфея, а ее уже начало мутить.
– Но теперь ты моя госпожа, – резонно возразил он, – я бы хотел заручиться твоим позволением.
– Что ж, оно у тебя есть, главное не попробуй однажды так же питаться мной. Вдруг я окажусь вкуснее.
– Для этого тебе нужно стать злее, чем ты есть.
– Что? – на и не хотела, а обиделась.
– Ты и сама знаешь, что ты не злодейка. Да, из-за тебя часто погибают, в основном влюбленные, но ты то сама не виновата, что ведешь за собой зло и смерть. Ты добра, хоть и пытаешься скрыть это. Ты не жестока, но ты несешь людям гибель. Удивительное сочетание. Думаю, именно поэтому я и выбрал тебя.
– Ты увидел меня впервые и уже влюбился, это так мило, – съязвила она, и так шаблонно, те, кто видел ее, почти всегда влюблялись, кто-то сильнее, кто-то меньше, но всех это приводило к фатальному исходу. Она этого не хотела, но судьба, кажется, уже решила за нее. Возможно, поэтому ей сейчас приходится спасаться бегством. Говорят, что за грехи, даже неосознанно совершенные, человеку полагается наказание.
– Глупости все это, – Орфей опять заглянул ей в голову. – Просто попам и инквизиторам, которые практически вытеснили тебя с престола, нужно придумывать какую-то ересь, чтобы держать толпу в подчинении.
– Я верну себе свой трон, – резко возразила она.
– Что ж, в этом я на твоей стороне. Могу даже помогать тебе…
– Это я уже слышала.
– Нет, я имел в виду, что могу выпивать силы из тех людей, которые мешают тебе вернуться к трону. Ты даже не представляешь, каким больным и опустошенным становится негодяй, из чаши жизни которого дух вроде меня отхлебнул лишь глоток. Такие люди еще и злиться начинают без всякого повода, чем создают себе только
