на портрете и сурово сказала, что может знать Марья Владимировна, её, бабы Маруси, бабушка.
– Твоя бабушка? Так она же умерла тысячу лет назад, ещё при динозаврах! – заволновался Тёма.
Но бабушка, не слушая его, продолжала:
– Ты её найдёшь, – она показала Тёме старинный выцветший дагерротип[3], на котором еле различался силуэт дамы в платье с фижмами и пышными рукавами.
– На руке у неё обязательно будет тонкой работы серебряное колечко: как будто две птичьи лапки держат большой, красивой огранки изумруд. Она тебе укажет, где взять мастера. Она хорошая, нас с братом очень любила.
Тёма только собрался что-то спросить, как бабушка неожиданно закричала:
– Немедленно полезай в сундук!
Тёма попятился и, не спуская глаз с бабушки, залез в сундук.
– Ищи там часы!
Тёма нашарил на дне сундука латунные карманные часы. Когда он взял их в руки, они тотчас засветились, на них появилось стекло, а вокруг циферблата побежали и обвили его венком золотые лавровые листья. А в самом сундуке загорелся свет, и вместо дна увидел Тёма круто уходящую вниз лестницу.
Бабушка продолжила тем же строгим тоном:
– Ничего не бойся. Иди вниз, а в самом конце коридора разбегись, подпрыгни и на лету переведи стрелку на одно деление назад. Только не забудь, что вернуться ты должен до захода солнца. Обязательно до захода солнца!
Тёма попытался что-то возразить, но бабушка закричала на него, торопя. Тёма неуверенно повернулся к лестнице и начал спускаться.
Лестница сужалась, крутила, петляла, пока не закончилась коридором в паутине и летучих мышах. Становилось всё темнее и страшнее. Что-то во тьме шуршало, попискивало, летало, ползало вокруг него. Наконец, впереди показался слабый свет. Тёма во весь дух бросился туда. Выбежав в яркий солнечный день, что есть силы подпрыгнул и, как было велено, перевёл стрелку назад.
Глава шестая
Тёма огляделся. Странно – он стоял во дворе собственного дома, в руках у него были часы, опять потемневшие, с разбитым стеклом. Никакого подземного хода, из которого он выпрыгнул… Может быть, вообще всё это ему привиделось? Может, у него галлюцинации после перенесённых страданий? А на самом деле всё отлично, никакого ключа он не разбивал, сейчас зайдёт в дом и…
В небе раздался странный стрекочущий звук. Тёма задрал голову. Над двором, низко-низко, пролетел похожий на стрекозу аэроплан с крыльями в три яруса, как этажерка – такие он видел только на картинках. Тёма, провожая аэроплан взглядом, повернулся и замер в изумлении. Посреди двора, вместо огромного разлапистого вяза, росло тоненькое, видимо, совсем недавно посаженное деревце. И забор был другой. И не было ни детской площадки, ни качелей.
Аэроплан летел вдоль реки. За ним по берегу неслась ватага мальчишек – почти все босиком, в холщёвых штанах и рубашках навыпуск. Река была та же – но вместо новых
Дагерротипы – старые фотографии, которые делались на посеребрённых медных пластинках.
