все доступное смертному человеку. Даже работавшему на Крите кекропийцу Дедалу, слава о котором гремела в те времена по всему ахейскому миру, было бы не под силу расставить колонны так, что их внутренние ряды были бы совершенно не видны извне. Колоннады так загадочно окаймляли одна другую, что блуждать между ними можно было дни напролет. Продвигаясь внутрь этого необычного сооружения, Геракл потерял счет концентрическим кругам и, вместе с тем, стал замечать, что материал колонн постепенно меняется. Камень, обладавший на вид облачной легкостью и светившийся слабым собственным светом, сменялся искрящимся, твердым на вид, но все более и более прозрачным кристаллом. Предчувствие чего-то необыкновенного охватило Геракла. Последняя колоннада была ярко освещена. Не увидев перед собой нового ряда колонн, юный герой осмотрелся по сторонам. Убедившись, что никто его не видит, он обнял одну колонну: она была уже настолько тонка, что почти умещалась в обхват его правой руки. От нее шла приятная прохлада. Тогда юный герой решился посмотреть вверх. Ему пришлось сильно щуриться, ибо свет звезды, к которой устремлялись высоченные колонны, был через чур ярок. Нет сомнений, это был Аполлон… Его свет будто бы стал заметно ярче со времени путешествия с Афиной. К нему подобно колоннам устремлялось тут и все существо Геракла.
Но всего этого на самом деле не было. Небесная страна, Олимп, все еще оставалась пустынной. Это Геракл знал наверняка. Но кроме этого он знал, и то что Аид не дремлет. Там все кипит… не жизнью, нет, увиденное в Аиде жизнью Геракл не мог назвать… подобием жизни, разве только. Лиловое сияние, бездна, которую он поначалу принял за озеро и в которой он увидел горгону… Кажется, увидел ее юный герой и в этот раз, и одна из змей, выпрыгнувших из ее головы больно ужалила его в ногу.
Геракл очнулся и вздрогнул. Кругом была темнота. Освещал дорогу лишь факел в руках Амфитриона. Тем не менее, на ноге в месте предполагаемого змеиного укуса ему удалось разглядеть грязный след, очевидно, от камня, вылетевшего испод копыта встречной лошади: обернувшись, Геракл действительно увидел позади уносившегося прочь всадника. Блуждание по небесному храму заняло немало времени: Истм, узкий перешеек, разделяющий два моря, Коринф, Немея и даже Микены остались позади. Путники были уже давно в Пелопоннесе и, больше того, почти у цели.
– Что с тобой, Геракл? – спросил Лаодамант. – От самых Мегар ты сидел без движения и не проронил ни слова, а теперь еще и дергаешься.
В этот момент на дороге показались молодые люди, видом напоминавшие пастухов. Они будто бы ждали кого-то. Поравнявшись с ними, Клит остановил повозку.
– Не знаете ли вы, где ночует персеев сын Алкей? – обратился к ним Амфитрион.
– Амфитрион? – спросил один из них.
– Да.
– Отец ждет тебя. Его стада вон на той горе.
Пастухи запрыгнули в повозку. С ухоженной дороги, соединявшей Микены и Тиринф пришлось быстро свернуть
