засмеялся. Он вдруг отчетливо представил, как жена чукчи стала одновременно греть яйцо следователю Первухину и натягивать его ему же на переносицу. От сотрясания тела, вызванного гомерическим смехом, его сломанные рёбра дали о себе знать, и Виталий Сергеевич от боли моментально потерял сознание.
Началась паника. Советы Диденко давали все. Назвать их гуманными – было бы ошибочно. Так, например, Кубайс – интеллектуал районного масштаба, он же – помощник оперативного дежурного, посоветовал зажигалкой взбодрить старичка.
– Надо перед носом его сжечь расческу. Да не просто расческу, а с содой. Завернем всё в газетку, зажжём, а затем прямо ему в нос! Тут он и оклемается. Ну, а если и это не поможет, то можно палец поджечь. Меня так тёща с женой из бодуна выводят. Я как нажрусь…
– Слушай, Кубасик, ты вечно придумываешь какие-то сложности. Можно же гораздо всё проще сделать. – Первухин ходил по кабинету взад-вперед и все время сплевывал себе под ноги. – Вот надо, значит так, отнести его в ИВС. Там – блохи и вши. Две минуты и он будет свеженьким, как огурчик!
– Нет. Надо придумать что-то такое, что может его взбодрить, но, это самое, чтобы он не того! Он же может взять и капнуть! Я уже вижу его насквозь! Подумаешь, отодрали его шавку, ну дали в рог, так ведь за дело же, если разобраться. Сам-то, когда хочет трахаться, ведь не ждёт? А это дело он наверняка любит! Все военные как нажрутся, так сразу по бабам. А он ещё и моряк – спички бряк. ХА-ХА! – Диденко вдруг заметил, что Монарцик лежит на полу без признаков жизни. Лицо его стало белым, как у покойника.
Зашла Гюльнара – уборщица. Она и посоветовала дурью не маяться, а вызвать скорую помощь. Да, баба – дура дурой, а совет всё же дала дельный! Надо же?!
Скорая помощь прибыла ровно через 52 минуты. А спустя три часа из больницы пришла телефонограмма, в которой сообщалось, что у поступившего в тяжелом состоянии Монарцика В.С. состояние средней тяжести. Имеются переломы четырех ребер, переносицы, левой ноги и сотрясение головного мозга 2-ой степени. О множественных ушибах сообщить просто позабыли. Дело в том, что когда пришедшего в сознание Монарцика санитары несли на носилках, то идущий впереди споткнулся. Монарцик упал. Упал не просто, а прямо в лужу. Вскочив на ноги, он поскользнулся и снова упал, но на этот раз на поребрик. Сотрясение и перелом он получил в трёх метрах от входа в приёмный покой больницы.
Выписавшись из больницы ровно через месяц, Монарцик вдруг узнал, что дела уголовного никто и не возбуждал. Оказывается, Педрищев обслуживал практически всю милицию. Все милиционеры мылись и пьянствовали в баньке у Николая Залмановича.
Мылись на халяву, пили на халяву, отдыхали ни о чем не думая. Одним словом – у Педрищева всё было куплено.
Тем не менее, Монарцик начал писать жалобы, обивать милицейские и прокурорские пороги. И только после того, как он побывал на приёме начальника УВД города и области, дело было возбуждено. И возбудил дело всё тот же Диденко, который так и не знал, куда и кому спихнуть весь материал, т. к.
