меня здесь на лестнице и сбила с ног. Ну, вылезай оттуда.
Видя, что девушка медлит, он добавил:
– Ну ты еще сказала, что я должен на тебе жениться. Помнишь?
– Я вспомнила, ты тот самый увалень, – продолжая всхлипывать, сказала девушка. Она вылезла из ниши.
– Успокойся, – сказал Али, – Я не дам тебя в обиду, не бойся.
– Еще чего, защитник нашелся, – сквозь слезы сказала девушка, – Я не от страха плачу, мне отца жалко.
– Что с ним?
– Они его арестовали, увезли с собой, после этого стали грабить дом, в андарун ворвались. Его жены разбежались, стервы.
– А как тебе удалось спрятаться?
– Меня там не было, я здесь уже была, рылась в отцовских книгах, хотела сказку какую-нибудь найти. Потом вошел отец, он после обеда всегда здесь работал с бумагами. Я спряталась, он не любил, чтобы я без спросу брала его книги. Ворвались хорезмийцы. Шихна предъявил ему обвинение в заговоре против хорезмшаха, арестовал его, и его увели.
– Тихо, – прервал ее Али.
С улицы донеслось конское ржание.
– Оставайся здесь, – сказал он, – Я пойду посмотрю.
– Я тоже с тобой.
– Нет, побудь здесь, пожалуйста.
Али осторожно выглянул из комнаты, вышел и осторожно посмотрел вниз, на первый этаж. Там стояли двое хорезмийцев.
– Ты здесь посмотри, – сказал один из них, – А я пошарю наверху. Только, чур, уговор: кто что найдет – все поровну делим.
– Ладно, – согласился его товарищ.
Али понял, что это были мародеры, вернувшиеся в дом арестованного вазира в надежде поживиться. Один остался внизу, а второй стал подниматься по лестнице. Али спрятался за колонну, лихорадочно соображая, как ему поступить. Объявиться, и вступить с ними в переговоры было бессмысленно.
Даже в обычной ситуации солдат от насилия и грабежей удерживала шихна.
Теперь же они находились в доме, где были произведены аресты и разгром, то есть все здесь было вне закона. Шаги хорезмийца приближались, заскрипела дверь, и Али к ужасу своему понял, что мародер вошел в библиотеку. С первого этажа доносился грохот посуды, видно, там исследовали кухню. Али вышел из-за колонны, приблизился к открытой двери и услышал:
– Ах ты козочка моя, что же ты здесь делаешь, меня ждешь? Иди ко мне, не сопротивляйся, не бойся, ты большая, тебе это понравится.
Не думая более, Али вошел в комнату. Сабля хорезмийца лежала на столе, а сам он, облапив отчаянно сопротивляющуюся девушку, искал место, куда бы ее уложить. Словно что-то почувствовав, мародер обернулся, увидев Али, выпустил девушку и потянулся за саблей, но взять ее не успел. Али сделал шаг навстречу и, дивясь собственному хладнокровию, твердой рукой всадил кинжал в сердце насильнику.
Как скоро пригодился ему подарок раиса.
Хорезмиец
