золотоканительной фабрики купца Алексеева, изъяв из кассы с запирающейся крышкой, изготовленной в кузнечно-слесарном заведении Сергея Смирнова, еще четыре тысячи рублей.
Конечно, к нему, как поднадзорному, приходила полиция, проводила дознание и досматривала дом, но ничего подозрительного или хотя бы предосудительного не обнаружила. Улик, как понял Инженер, против него у блюстителей закона и порядка не имелось никаких.
Сема Рудый погостил у Аркадия Степановича два дня.
– Ну, все, мне пора, – сказал он, пожимая руку Инженеру. – Заждалась меня Одесса-мама. Надеюсь, ты обо мне еще услышишь. Читай газеты, раздел «Уголовная хроника». Специально для тебя я буду оставлять во взятых мною «медведях» английскую серебряную булавку…
И Инженер услышал.
В конце девяносто девятого года в Ростове-на-Дону злоумышленник в одиночку проник в здание Ростовского отделения «Волжско-Камского банка» на углу Большой Садовой улицы, открыл бронированную дверь банковской кладовой и вскрыл несгораемую кассу, предварительно отключив секретную сигнализацию. На все про все злоумышленнику потребовалось не более часа с четвертью. По заверению директора банка господина Рыжкова, из кассы банка исчезло сто двадцать семь тысяч рублей ассигнациями. На нижней открытой полке кассы была обнаружена серебряная английская булавка длиной в два дюйма с четвертью. Очевидно, преступник воспользовался ею в качестве отмычки. Более никаких улик и следов злоумышленник после себя не оставил… Примерно так о случившемся происшествии сообщали газеты в разделах «Уголовная хроника».
Весной девятьсот четвертого года некий злоумышленник проник в нижегородскую контору пароходного общества «Волга» на углу Семинарской площади и Откоса и умыкнул из несгораемой кассы берлинской фирмы «Карл Аде» семьдесят тысяч рублей. На донышке кассы осталась лежать серебряная английская булавка длиной в два дюйма с четвертью…
В конце мая того же года Сема Рудый с паспортом на имя Казимира Станиславовича Ястржембского заявился домой к Аркадию Степановичу с корзинкой изысканных яств и двумя бутылками шато-лафита. Выглядел он настоящим франтом: шикарный визитный костюм, застегнутый на одну пуговицу, жилетка в мелкую звезду, полосатые брюки и шелковый цилиндр, сдвинутый слегка набок. По сравнению с ним Аркадий Степанович, в суконных штанах, серой рубахе навыпуск и серой жилетке, натурально смотрелся если не цеховым или фабричным, то уж, по крайней мере, рядовым мещанином – точно.
Посидели, повспоминали былое. Выпили, как водится, закусили разносолами. Аркадий Степанович гостю был несказанно рад и сильно опечалился, когда Сема сообщил, что сегодня вечером у него поезд.
– Я тебя провожу, – расстроенно буркнул Инженер.
Когда пришло время, вышли из дома, поймали извозчика и отправились на Брянский вокзал.
До отхода поезда оставалось
