style="font-size:15px;"> Она сидела одна в противоположном конце комнаты у очага. Невысокие языки пламени отбрасывали тусклый желтоватый свет – в такую ненастную погоду о дневном свете и говорить не приходилось, – оставляя незнакомку в сумраке. Но сейчас Торгрим разглядел ее. Девушка была юной, невысокой и хрупкой. Волосы ее сбились в колтуны.
Она была одета не как северянка, а, скорее, как ирландка: просторная полотняная рубаха, поверх которой накинут плащ, – так часто ходили женщины, которых Торгрим встречал в Дуб-Линне, где легко уживались ирландцы и норманны. Такую одежду носили те, кого ирландцы называли ботак, то есть бедные крестьяне. Одежда была старой, хотя когда-то, возможно, чистой и опрятной, но сейчас висела на девушке грязными лохмотьями.
Из глубины дома появились слуги, по кругу раздали рога, наполнили их хмельным напитком. Орнольф поднял свой рог за датчан, где бы они ни были. И слова его прозвучали искренне. Они выпили. Распахнулась дверь, в комнату ворвались серый дневной свет и прохладный влажный воздух. А затем вошел и молодой мужчина, чуть старше двадцати. Он, заметно хромая, переступил порог и закрыл за собой дверь.
– Это мой сын Сандарр, – представил Гримарр, как будто его вынудили это признать.
Тяжело ступая, Сандарр подошел к столу и опустился на край скамьи напротив отца.
Орнольф встал с рогом в руке и воскликнул:
– Сандарр! – а потом представил ему остальных. Сандарр кивнул каждому – ни намека на скрытую враждебность отца.
– Датчане, норвежцы, – продолжил Гримарр, как будто никто его и не перебивал, – все лучше, чем эти проклятые ирландцы! Сегодня утром мы сожгли моего старинного друга Фасти сына Магни. Он погиб на борту своего драккара, когда ирландские псы неожиданно напали на него. Они убили и его, и всех его людей. – Он взял рог и кивнул в сторону сидящей в темноте девушки. – Она – единственная выжившая. Вся команда корабля погибла, а она одна осталась в живых.
При этих словах все присутствующих повернулись в сторону девушки. Она не ответила на их взгляды, а продолжала смотреть куда-то перед собой. Лицо ее ничего не выражало.
– Ей просто повезло, что она выжила, или ей по какой-то причине сохранили жизнь? – спросил Торгрим, помимо воли проявляя любопытство.
Гримарр перевел взгляд на Торгрима, погрузил пальцы в бороду, почесал. Секунду он раздумывал над словами Торгрима, как будто решая, стоит ли ему отвечать.
– Ей сохранили жизнь, – наконец признался Гримарр. – Ее украли в Ферне. Во время последнего набега мы угнали нескольких рабов. Ее спрятали под досками палубы на драккаре Фасти. Как я предполагаю, сам Фасти и спрятал.
Больше он ничего не добавил, остальные тоже молчали, пока Орнольф не задал вопрос, который сам по себе напрашивался:
– А зачем ему это?
Гримарр пожал плечами.
– Есть у меня мыслишки, но я в них не уверен. – Он кивнул на девушку, даже не глядя на нее. – Правда известна только ей одной.
Они
