критериев для характеристики уровня развития культуры как целого.
7
Вряд ли можно привести лучший пример этого процесса, чем тот, что дан Редъярдом Киплингом, в его знаменитых ламентациях о бремени белого человека: «Неси это гордое бремя – / Родных сыновей пошли/ На службу тебе подвластным/ Народам на край земли – / На каторгу ради угрюмых/ Мятущихся дикарей,/ наполовину бесов, наполовину людей» (Перев. А. Сергеева).
8
Более подробно о влиянии Платона на современную психологическую мысль с точки зрения когнитивной науки см.: Gardner, 1985; о размышлениях Платона о вовлеченности культуры в мышление см.: Shweder, 1991.
9
Далее в этой главе понятие Volkerpsichologie будет рассмотрено более подробно. Здесь важно отметить, что этот термин очень трудно удовлетворительно передать по-английски (и по-русски – прим. перев.). А. Блюменталь (Blumenthal, 1975), много писавший об истории психологии, говорил о Volkerpsichologie как о «культурной психологии». Обсуждая проблему перевода, он пишет: «Volkerpsichologie – это уникальный немецкий термин, который обычно ошибочно переводят как «народная психология». Однако слово Volker имеет такие смыслы, как «этнический» или «культурный» (р. 1081).
10
Дж. С. Милль следовал традиции Д. Юма, пытавшегося установить законы ассоциации по образцу теории тяготения Ньютона. Отмечая успехи физиков в определении законов, управляющих движением планет, он полагал, что то же самое могло быть сделано и в других областях природы. Нет оснований, писал Д. Юм, чтобы «отчаиваться достичь равного успеха в наших исследованиях, касающихся умственных сил и экономики, если провести их столь же аккуратно и на том же уровне. Очень вероятно, что одна операция или принцип мышления зависит от других» (Hume, 1975, р. 14–15).
11
Я благодарен Бернду Крюэру и Густаву Ягоде (1990) за их обзор содержания и контекста деятельности М. Лазаруса и X. Штейнталя. Мои соображения основаны на их работе (см. также: Jahoda, 1992).
12
Историография последних лет показывает, что значительная часть этой критики была гораздо менее обоснованной, чем психологи думают (Brock, 1993b).
13
Э. Кахан и Ш. Уайт (Cahan и White, 1992) указывают на интересное исключение из этого правила в идеях Э. Толмена, самого «когнитивного» из ведущих бихевиористов. Отстаивая использование крыс в качестве подходящих объектов, на которых может строиться общая психология, Э. Толмен провозгласил следующий «символ веры»: «Я верю, что все важное в психологии (кроме, может быть, таких материй, как конструирование супер-Эго, то есть все, кроме вопросов об обществе и словах), может быть исследовано по своей сути через продолжительный экспериментальный и теоретический анализ детерминант поведения крыс в разветвлении лабиринта» (Tolman, 1958, р. 172). Исключения, которые делает Э. Толмен, довольно ясно определяют основные проблемы «второй» психологии, которую мы проследили от Дж. С. Милля, В. Вундта и Г. Мюнстерберга.
14
