вечно в этом образе, – сказал он, – имей все нужды человеческие, будь бессмертна, томись голодом, терзайся воспоминаниями о твоем недостойном супруге, мучайся, вместо красоты твоей имея этот мерзкий вид, и вместо меня, охраняй вход в мою кладовую». – С этими словами он исчез, и я его уже больше не видала. Страдая почти три года всем тем, что дух мне предсказал, до нынешнего счастливого дня, принесшего мне свободу, первым из живущих на свете увидела я вас. При первом взгляде почувствовала я таковую ненависть, что хотела, убив вас этой железной дубиной и, стыдно сказать, съесть. Но благодарю небо и вас, моего избавителя; все чары злодея окончилось. Через вас надеюсь я получить прежнюю мою спокойную жизнь.
Выслушав приключения княгини Прелесты, Гассан сказал ей:
– Я рад, что смог оказать вам эту услугу; а чтобы дополнить утешение ваше, извольте знать, что муж ваш на берегу этого озера с нетерпением ожидает моего возвращения. Ваше присутствие бесконечно обрадует его, а я силой моего знания, обязуюсь вас вместе с ним доставить в дом к вашему родителю менее чем за час. Но не отходите от меня ни на шаг, чтоб с вами снова не приключилось какого-нибудь несчастья.
Можно ли представить удовольствие и радость, овладевшие княгиней, при этой благополучной вести? Нежное природа её едва не лишила её чувств. Она принесла благодарность Гассану, и ухватилась за его полу, когда он вошел в кладовую. Гассан тотчас же взял с стены лук и стрелы Вирстона; стрелы эти были золотая, серебряная и стальная. Он надел на себя колчан и тул[48], и вышел вон из замка, оставив в нем лежащего без чувств Тригладита.
Прелеста искала глазами своего супруга, но не находя, пришла в великое сомнение; ибо старый вид и дряхлость его сделали его ей незнакомым. Гассан оставил её в этом недоумении, и за первое счел необходимым, отправить Тригладита навеки в подземную тюрьму. «Прими достойную казнь за недостойные твои дела, мерзкий Тригладит, – сказал он, вынув из кармана алмазную фляжку, и разбил её вдребезги. Едва совершился удар этот: весь замок и озеро с страшным треском провалились в землю, из которой долго был слышан стон кривого духа. Земля выровнялась, и оставила по себе забытое природою место – пустыню, горы и тернии. В то же мгновение, когда дом кривого духа развалился, князь Миловид получил свой настоящий образ; ибо заклятье Тригладита окончилось с его погибелью. Князю этому было не больше двадцати лет, и можно сказать, что он был совершенным творением природы; а потому не удивительно, что Прелеста так стойко хранила ему постоянство.
Невозможно описать радостный восторг этой прекрасной четы. Они бросились друг к другу в объятия, и наговорили множество слов, которых сами смысла не понимали. Придя в себя, пали они оба к ногам своего избавителя; ибо пустыня всех делает равными, и в отдалении от престола, благодарность бывает очень чувствительна. По крайней мере от этого унижения Гассан удержал их, не допустив их целовать прах ног своих,
Тул, также как и более привычный для современных людей колчан – футляр для ношения и хранения стрел. Но колчан – слово татарское, получившее распространение на Руси только с XVI века, причем колчан и тул имеют принципиальное различие – тул имеет круглую или эллиптическую форму и крепится в подавляющем большинстве случаев у пояса, оперением стрел вперед. Тогда как колчан – плоский и его обычно носят или у пояса (оперение стрел направлено назад) или за спиной.
