близко, и не боится ведь! «Жаль, нечем подкормить, – подумал Джон. – Красота, ведь ещё и белки тут есть, в такой близости от города!.. Придёт время, и я уйду навсегда в эти леса, подальше от шума ужасных городов, железных машин и бездушных людей». Джон воспрянул, эта мысль осветила его далёкой звездочкой во мраке ночи. Редкая улыбка тронула лицо его, дернулись уголки губ, глаза засветились радостью.
– Да, – проговорил он вслух, нарушая утреннюю тишину леса, – придёт день, настанет час. И мне не придётся больше спорить, доказывать что-то кому-то. Я воссоединюсь с природой, и перерождённый, постигну всю её красоту и изначальную мудрость. А пока…
«А пока у нас есть наш Союз», – продолжил он свои думы, но уже про себя, – «ведь я только начал свой Путь… а так много перемен за последние месяцы. Может подвести некие итоги, как раз Новый Год на носу? Мой любимый праздник, приятно осознавать, что ты что-то сделал, осмыслить свою деятельность и шаги в уходящем году, наметать план на следующий. Итак…». Джону захотелось затянуться сигаретой, но своих у него не было, он курил только вместе с Уолтером. «Жаль. Выпуская дымные колечки на морозе, думается легче… Вся моя жизнь до знакомства с Уолтером была подобна ползанью во мраке. Я что-то чувствовал, но не мог описать, не мог подобрать нужных слов для этого. Казалось, их и нет в языке. Как нет людей, которые могли бы понять меня. Боже мой! Я же думал, что схожу с ума! Ведь что я знал до Уолтера? Опираясь только на свои собственные мысли и мироощущения, я пропускал всё через себя, делая выводы непосредственно и только из этого, не строя никаких сложных концептуальных моделей бытия. В общем-то, я их и по сей день не строю. Это пускай всякие философы строят. Чтобы потом студенты это зубрили. Больше-то ни за чем это и не нужно. Мы же пойдём иным путём… Так что было до Уолтера? Ох, кажется, это было сто лет назад. Родители. Что я могу вспомнить из своего детства яркого, незабываемого? Ничего. Одно отчуждение. И серые маски на лицах родителей, немо говорящие о том, что всё идёт так, как и должно быть, и нет иного пути. Ан есть! А сами-то они хоть однажды, в самые светлые свои моменты, если таковые только могли у них случиться, – догадывались, что есть и совсем иная жизнь, кроме той, к которой они так привыкли? Ведь им много лет, особенно по сравнению со мной. Ведь всю жизнь прожили, знают положенный любому «культурному» человеку наборчик. Пара книжек классиков, пара картин, пара мелодий Баха или Бетховена. Чтобы не сплоховать уж совсем в своём ненаглядном обществе. А то, не приведи Единый, ещё белой вороной посчитают, начнут сторониться как больного, прокажённого. А больных в волчьей стае добивают, стае не нужны немощные, они всем мешают и вредят нормальной жизнедеятельности этого организма – добыче еды, размножению… Стало быть, страшновато вне стада-то оказаться!»
Джон прошёлся немного, смотря в небо. Уже вовсю пылало яркое солнышко, ползя к зениту. «Страшновато –
