о небольшом гонораре – скажем…
– На меньшее я не согласен, мистер Баннет.
– Вот как?.. Что ж, хорошо.
Найджел впервые увидел на лице Юстаса Баннета замешательство.
Глава 2
Он варил, ему и расхлебывать.
17 июля, 8.00–17.15
Найджел проснулся от безжалостного щебета воробьев и протяжного звона монастырских часов, отбивавших восемь. За окном тянулись вдаль островерхие городские крыши, устланные серой черепицей и поросшие мхом. Взгляд невольно цеплялся за их несоразмерные угловатые формы, похожие на замерзшую поверхность зыбкого серо-зеленого моря: тот, кто проектировал эти дома, явно ничего не знал о градостроительстве, зато чутье у него было безошибочное. Солнце щедро омывало город сиянием, но холмы вдалеке все еще укутывал туман, предвестник полуденного зноя. Найджел лениво задумался, под которой крышей расположена пивоварня. Может, под той, кирпичной? В утреннем свете было непросто всерьез воспринимать мистера Баннета с его невероятной задачей. Прошлым вечером Найджел отправился ко сну в полной уверенности, что Баннет на редкость мерзкий и опасный тип, но теперь приписывал свою несколько истерическую оценку влиянию литературного клуба Мэйден-Эстбери. Спускаясь к завтраку, Найджел размышлял, в каких словах опишет Джорджии это сообщество.
– Надеюсь, вы поправили силы? – осведомилась миссис Кэммисон.
– Поправил силы? Ах да, спасибо. Испытание оказалось не таким тяжелым, как я боялся. Я только думаю, удобно ли будет остаться здесь еще на несколько дней? Я мог бы…
– Оставайся, сколько захочешь, – сказал Герберт Кэммисон.
– Неужели вы решили взяться за это нелепое дело? – спросила Софи.
– Что поделаешь: похоже, я сам позволил себя втянуть. Зря я вчера столько выпил. Впрочем, мне уже давно хотелось увидеть пивоварню изнутри. И потом, как сказал Оскар Уайльд, «простые удовольствия – это последнее прибежище для сложных натур», а что может быть незатейливей и приятней, чем удовольствие созерцать лицо мистера Баннета, когда я объявил ему свой гонорар?
– Да, с деньгами он расставаться не любит, – подтвердил Герберт. – Половина оборудования на пивоварне давно устарела, однако Баннет слишком консервативен, да еще и прижимист, чтобы его заменить. Но скажи-ка, Найджел, как ты поступишь, если окажется, что Трюфеля в самом деле кто-то столкнул?
– Наверное, расскажу об этом Баннету. Нехорошо все-таки бросать безобидную животину в кипящий котел только потому, что тебе не нравится ее хозяин.
– Постой-постой, ты, похоже, не до конца понимаешь. Баннет – человек исключительно мстительный. Ни один скряга не расстался бы с такой суммой только ради того, чтобы подтвердить свои дикие подозрения, если он в здравом уме, конечно. А я заявляю со всей серьезностью: Баннет не вполне нормален. Он, как часто бывает с людьми, которых никто не любит и в чьих руках сосредоточена почти вся власть, подвержен мании преследования.
