очень близкое к панике. «Пусть все остается как есть», – решил Найджел.
Он начал расспрашивать Герберта о его работе в Мэйден-Эстбери. Несмотря на свою специализацию в хирургии, тот посвятил себя общей практике. Преуспевающие врачи с Харли-стрит вызывали у него бурю негодования: «Мастера пускать пыль в глаза. Таким для успеха нужны только хороший портной, надутый дворецкий и достаточно наглости, чтобы брать с людей сто гиней за совет, который любой терапевт даст за две. Вымогатели во фраках! Единственное их оправдание в том, что они грабят богатых».
Когда Кэммисон говорил о работе – а говорил он о ней легко, без самодовольства и ложной скромности, – его смуглое бесстрастное лицо озарялось почти религиозным светом. Он смотрел сквозь Найджела на некий образ далекого будущего, видимого ему одному, и клеймил позором общественное устройство, при котором дети в рабочих кварталах живут впроголодь, а циничные воротилы не соблюдают правила охраны труда.
– …и такое случается не только в промышленных районах. Да что говорить, даже в этом городе… – Кэммисон осекся, потом закончил: – За цену двух-трех линкоров мы могли бы оздоровить нацию. У нас есть знания, умения, ресурсы… Увы, власти предержащие пускают их в дело, только чтобы поквитаться с соперниками и обезопасить свои доходы.
После завтрака доктор Кэммисон отправился к пациентам, а Найджел решил погулять по городу. Вернувшись к полудню, он застал хозяйку в маленьком садике позади дома. Найджел подвинул шезлонг и сел рядом с ней.
– Ваш муж – выдающийся человек. Он, должно быть, делает для города много хорошего.
– Да, наверное. Хотя ему приходится нелегко.
Найджел ждал разъяснений, но Софи замолчала.
Он разглядывал ее миловидное, искреннее лицо и очки в роговой оправе. Казалось, она нацепила их лишь затем, чтобы разыграть импровизированную шараду. Спицы в больших умелых руках вязали детскую кофточку. Странная особа: ее курьезное материнское спокойствие как будто ничто не могло потревожить. Найджел откинулся в шезлонге и тихо спросил:
– Почему вы боитесь мистера Баннета?
Ее руки на секунду застыли, потом снова принялись за вязание. Не поворачивая головы, Софи ответила:
– Это долгая история.
Найджелу вспомнился вчерашний разговор за чаем, и он в шутку спросил:
– Не слишком постыдная, надеюсь?
– Кто-то мог бы назвать ее так. – Ответ подкупал своей прямотой. Софи посмотрела Найджелу в глаза и добавила: – Но не вы.
Несмотря на упрек, тот все же остался доволен.
– Не обижайтесь. Я любопытен до чужих дел, это неизлечимо.
Слабый летний ветерок тронул вьющиеся розы и пошевелил тень от листвы на лужайке.
Найджел продолжил:
– Простите, что пристал к вам со стариной Баннетом, но я не могу представить его владельцем пивоварни. Во-первых, почему рабочие от него не сбегают?
– Для этого есть Джо.
– Джо?
