женщины, привыкшей обходиться совсем другими кушаньями.
– Мяса могло быть и побольше, – нашла она все-таки изъян в японской снеди, – но все равно спасибо.
Это она обратилась к «кухарке», мирно посапывающей на полу; подступила же Наталья к ее соседу – тому, в ком признала командира воинства, сейчас ждущего своей участи в бессознательном состоянии. И не ошиблась – Командир, как обозвала этого человека Мышка, не пожелавшая засорять память еще одной японской фамилией, был одним из двух бойцов экстра-класса. Он видимо до сих пор не мог поверить, что его скрутила и притащила сюда эта хрупкая женщина с глазами, обещавшими самые жуткие страдания и самую ужасную участь – если он будет молчать. И он не молчал, заговорил сразу, к некоторому удивлению Натальи.
– Вот тебе и самурай, – присвистнула она про себя, – наверное, у янкесов учился. Тем сам бог и воинское начальство велит раскалывать до самой задницы, не доводить до ломания костей и ковыряния грязными железяками в рваных ранах.
Но скорее дело тут было в другом. Японский Командир просто не мог сообщить ничего секретного; разве что номер воинской части, к которой он был приписан. Номер он, конечно же, сообщил, но эта информация Наталье ничего не говорила. В остальном был стандартный для таких случаев набор приказов: «Всех пускать и никого не выпускать!». Даже допрашивать мышку, что попалась бы в такую серьезную, на восемь пружин, мышеловку, он не имел права. Лишь задержать и доложить по телефону, номер которого…
– Ну, хоть что-то, – пробормотала Наталья, отправляя Командира опять в искусственный сон, – подождем немного, а потом позвоним, послушаем «ангельский» голосок твоего начальства. Или не твоего – не важно…
Ждать пришлось около часа. Ничто не скрипнуло; в оконном проеме, напротив которого по наитию расположилась подполковник Крупина, не потемнело, но она поняла по изменившемуся вдруг напряжению поля в комнате, что здесь появился еще один человек.
– Нет, двое, – теперь Мышка, вся обратившаяся в слух и зрение, отметила, как плавно и практически незаметно в темноте передвигаются два чуть более темных сгустка.
Она даже отметила, что один из них дернул верхней своей частью, словно передавая только им понятный сигнал. В следующий момент эти тени накрыли то место, где неподвижно сидела Наталья. Только ее там уже не было; она материализовалась за спиной одной из теней (если только у теней бывает перед и зад) и опустила ее на пол – беззвучно, как и полагалось по сценарию этой схватки ниндзя. С техникой древней японской системы боя – скрытой и безжалостной к противнику – Мышка была хорошо знакома. Мастеру, который знакомил ее с приемами нидзю-тсю, две неуклюжие – на ее взгляд – тени в подметки не годились. Поэтому второго соперника она встретила лицом к лицу, уложив его на пол так же быстро и надежно.
А потом, задернув краешек
