Кармен.
– Ну да, милейший патагонец, – ответил географ, стараясь, как можно лучше выговаривать испанские слова, – это дорога из Кармена в Мендосу.
– Мы поедем не по ней? – спросил Талькав.
– Нет, – ответил Паганель.
– Куда же мы направляемся?
– На восток.
– Это значит, что мы никуда не попадем.
– Как знать!
Талькав замолчал и взглянул с глубоким удивлением на ученого. Однако он ни на минуту не допускал, что Паганель шутит. Индеец, сам относящийся всегда ко всему серьезно, не понимал шуток.
– Итак, вы не едете в Кармен? – спросил он, помолчав немного.
– Нет, – ответил Паганель.
– И в Мендосу – тоже не едете?
– И туда не едем.
В этот момент Гленарван, подъехав к Пагапелю, спросил, что говорит ему Талькав и почему он остановился.
– Он спрашивает, куда мы направляемся: в Кармен или Мендосу, – пояснил Паганель, – и очень удивлен, узнав, что мы не едем ни в одно из этих мест.
– Действительно, наш маршрут должен ему казаться очень странным, – заметил Гленарван.
– Видимо, так. Он утверждает, что мы никуда не поедем.
– Послушайте, Паганель, не могли бы вы ему разъяснить цель нашей экспедиции и почему нам важно попасть именно на восток?
– Это будет очень трудно, – ответил Паганель, – ибо индеец ничего не понимает в географических градусах, а история документа покажется ему фантастической.
– Но что именно он не поймет, историю документа или самого историка? – серьезно спросил майор.
– Ах, Мак-Наббс! – воскликнул Паганель. – Вы все еще продолжаете сомневаться в моем испанском языке!
– Ну так попытайтесь объяснить ему, мой почтенный друг! – ответил тот.
– Попытаюсь.
Паганель подъехал к патагонцу и принялся объяснять ему цель экспедиции. Географу часто приходилось прерывать свое объяснение то из-за недостатка слов, то вследствие трудности передать некоторые особенности дела и разъяснить дикарю кое-какие не понятные для него подробности. Любопытно было наблюдать ученого: он жестикулировал, он произносил слова по слогам, он так надрывался, что пот градом катился у него со лба. Когда ему не хватило слов, то пришлось прибегнуть к помощи рук. Паганель, соскочив с лошади, начал чертить на песке географическую карту, где меридианы пересекались с параллелями, где изображены были два океана, где проходила дорога в Кармен. Никогда ни один преподаватель не бывал еще в столь затруднительном положении. Талькав невозмутимо следил за всеми движениями географа, но нельзя было угадать, понимает он его или нет.
Урок географии длился более получаса. Наконец, Паганель умолк, вытер струившийся по лицу пот и взглянул на патагонца.
– Понял
