style="font-size:15px;"> Днями и ночами ему звонили за бесплатными консультациями, иногда воровали, как невесту, и увозили куда-нибудь в Академгородок, где учёные системщики не могли преодолеть очередной затык в UNIXе.
Потом на смену старым добрым машинам пришли настольные компьютеры, где системщику уже негде было развернуться. Ах, как Саня ругался на этот срам, на котором мог работать любой человек с улицы. Он так и остался знатоком RSXа и UNIXа. Когда Союз отменили, Саня ещё некоторое время работал то в одной конторе, то в другой, трудился даже на московскую фирму, обеспечивающую нефтепровод на Каспии, потом вдруг забрал семью и уехал в деревню, где, по слухам, стал простым кочегаром и скотником. А вот теперь снова здесь.
– Рад видеть тебя. Чем занимаемся?
– Так это… Ольга озадачила перевести базы данных для задач с СМ-ки на персоналку. Осталось часика полтора работы.
Под чёрными цыганскими глазами Сани чёрные круги, портрет довершает чёрная густая борода, многократно закрученная на палец и торчащая в разные стороны.
Часы показывают пятнадцать минут десятого, начальство задерживается.
– Сейчас всё получится, – произнёс Саня голосом заклинателя змей, – спорим на булочку с маслом?
– У тебя есть булочка?
– У меня нет. Но Ольга придёт и притащит пирожков или булочек. Могу поспорить на что угодно, что сейчас файлы наконец-то переформировались, – он выскочил из двери машинного зальчика с дискетой в руке и плюхнулся в кресло за компьютер. – Ну как, спорим?
– Спорим, – без особого энтузиазма согласился Магницкий.
Булочкой больше, булочкой меньше… и надо же хоть чем-то поддержать трудоголика.
– Блин-компот! Что за белиберда? Ни черта не понимаю, – дрожащими руками Деревянкин достал сигарету, сунул в рот.
– Шёл бы ты домой, пообедал, выспался. После ночи ничего не придумаешь – зациклился.
– Наоборот, сейчас нельзя прерывать процесс.
Откинувшись в кресле, Саня с интересом наблюдал люстру, где, по всей видимости, с ночи застряла парочка любопытных идей по поводу того, как от формата СМ-ки перейти на формат персоналок и перекачать с магнитных лент на дискетки злосчастную базу.
– Ах вот оно что, вот где собака зарыта! – дёрнул кассету и одним прыжком исчез в тёмном провале машинного зала, как рвущийся в бой десантник в самолётном люке, начихав на парашют.
– Где тут собака зарыта? – в комнату вошла Ольга, таща большой пакет.
– Там, – указал Виктор на дверь, за которой только что пропал системщик. – Вторые сутки не можем откопать. Гвардия погибает, но не сдаётся.
– Все здесь, работники, а я забежала по пути в сберкассу. Что-нибудь удалось сделать за ночь?
– Сейчас будет видно, – Деревянкин уже сурово зрил в экран. – Пока под большим вопросом, понимаешь, тут такая штука… ну, в общем, долго рассказывать…
– Давайте поставим чай? Виктор Фёдорович,
