болотный газ, метан. Достаточно одной искры, и произойдет взрыв.
Покончив с костром, они двинулись в путь, по-прежнему, как и вчера, не зная, куда идут. Но на этот раз дорогу выбирал Архенбах, обладавший внутренним природным чутьем в гораздо большей степени, нежели Чейт. Вот только годилось ли это его чутье для специфических природных условий Тренины?
– Послушай-ка, Архенбах, – спросил вдруг Чейт. – А раньше тебе уже приходилось есть людей?
– Ну что вы! – В голосе Архенбаха звучало искреннее возмущение. – Никогда в жизни!
– Как же ты в таком случае согласился съесть человека для «Золотого Квадрата»?
– Меня подло обманули, – тяжело вздохнул Архенбах. – Я подписал контракт, по которому должен был выполнить только один трюк для «Золотого Квадрата». От трюка, за который обещано огромное вознаграждение, я ожидал всего, чего угодно, но только не того, что было предложено мне! Я думал, что он будет неимоверно трудным, возможно, смертельно опасным, но когда мне сказали, что я должен буду съесть человека… Я был возмущен! Я наотрез отказался от такой работы! Но тогда мне пригрозили крупным штрафом за невыполнение контракта и срыв графика съемок фильма. И показали ваш контракт, якобы подтверждающий то, что вы согласны умереть во время исполнения трюка. Теперь-то я знаю, что вас обманули точно так же, как и меня.
– С чего ты вдруг решил податься в каскадеры?
Архенбах снова тяжело вздохнул:
– Две недели назад моя жена отложила двенадцать яиц. Вот я и решил подзаработать денег. Думал помочь семье, а получилось, что оставил еще не родившихся детей без отца.
– Ну, не отчаивайся, – попытался утешить своего совсем упавшего духом спутника Чейт. – Может быть, вдвоем мы все-таки выберемся из этого болота.
– Все равно, – уныло произнес Архенбах. – Я не выполнил своих обязательств по контракту, а денег, чтобы уплатить неустойку, у меня нет. Адвокаты «Золотого Квадрата» теперь запросто могут упрятать меня в тюрьму.
Чейт шел рядом, не зная, что сказать, чем утешить Архенбаха. Ему было искренне жаль толстокожего добряка, так печально и трогательно вздыхающего по своим малюткам, еще не проклюнувшимся из яичной скорлупы. Чейт, пожалуй, мог бы пожертвовать своей жизнью ради будущего маленьких крокодильчиков, но отдавать ее во славу фильма, задуманного Джейком Слейтом, не имел ни малейшего желания.
Они шли уже несколько часов. Пейзаж вокруг оставался неизменным: заросшие тиной бочаги, грязевые лужи, булькающие болотным газом, и свисающие сверху зеленые лохмы с белыми крючками корней.
Архенбах двигался как танк, пробивая проход в густом низкорослом кустарнике, плюхаясь со всего размаха в озерца с водой. Чейт едва поспевал за ним, но, не желая даже самому себе признаться в собственной слабости, из последних сил пытался не нарушить заданный Архенбахом темп. В конце концов, не выдержав гонки, он просто рухнул на траву.
– Эй! – крикнул он вдогонку не ведающему усталости Архенбаху. – Пора бы сделать привал!
– Хорошо, – с готовностью
