сам говорил, что у них в шариковых ручках стержни лучше! А я ему дал отпор, что зато у нас лучше, чем у них, чеснок!..
– Люди! – взмолился Сергей Анатольевич. – Если мы каждого так будем обсуждать, то в какой-нибудь тевтонский орден вступить и то легче, чем в пионеры!
– Каждого, – сказал серьёзный Косолруков. (А у самого такие малиновые уши!) – Разве из Антонова выйдет пионер, если он боится крокодила?
– Какого крокодила??? – спрашивает Сергей Анатольевич.
Тут наступила тишина. И если клоп прошёлся бы по классу, то были б слышны его шаги.
Дурак я рассказал Косолрукову. Я ведь не знал, что он растрезвонит. Я сразу так себя почувствовал, как будто наелся до отвала ненавистными пельменями. Да ещё пять сосисок дали на сверхосыточку.
Тогда я встал и сказал:
– Боюсь, я не подхожу в пионеры. У меня дома под кроватью лежит крокодил. И я боюсь ночью руку свесить или ногу. Боюсь, он мне что-нибудь отхряпает.
– Бред какой-то. – Сергей Анатольевич сел на стол. – Ты что, его видел? Воочию?
– Нет, – ответил я. – Но я на него не смотрю.
– Ясно, – сказал Сергей Анатольевич. – А ты, Косолруков, не боишься крокодила?
– Нет, – ответил Косолруков безо всякого сомнения.
– И ты мог бы всю ночь с глазу на глаз просидеть с ним в одном помещении? – спрашивает Сергей Анатольевич, а сам так пронзительно смотрит.
– Пионеры – смелости примеры! – слегка поёживаясь от этого взгляда, ответил Косолруков.
– Тогда вперёд! – сказал Сергей Анатольевич и снял со стула сумку. – Мой друг Саша Кац работает в зоопарке заведующим отделом рептилий. Я попрошу, и он оставит Косолрукова наедине с самцом нильского аллигатора.
– Я не могу сегодня, – сказал Косолруков.
– А завтра?
– Завтра не могу!
– А послезавтра?
– Послезавтра тоже!..
– А послепослезавтра?..
Вот так нас всех приняли в пионеры.
Моя собака любит джаз
Для меня музыка – это всё. Только не симфоническая, не «Петя и волк». Я её не очень. Я люблю такую, как тогда играл музыкант на золотом саксофоне.
Мы с моим дядей Женей ходили в Дом культуры. Он врач-ухогорлонос. Но для него музыка – это всё. Когда в Москву приехал один король джаза – негр, все стали просить его расписаться на пластинках. А у дяди Жени пластинки не было. Тогда он поднял свитер, и на рубашке фломастером король джаза поставил ему автограф.
А что дядя Женя творил на концерте в Доме культуры! Свистел, кричал, аплодировал! А когда вышел музыкант в соломенном шлеме, зелёных носках и красной рубашке, дядя Женя сказал:
– Ну, Андрюха! Толстое время началось.
Я сначала не понял. А как тот отразился, краснозолотой, в чёрной крышке рояля! Как начал разгуливать по залу и дуть, дуть напропалую в свой саксофон!.. Сразу
