воскресеньям к нам бабушка приезжала с котлетами.
– А вот и котлеты! – завидев её, говорил Василий Васильевич.
– Редкий зять, – радовалась бабушка, – так любит свою тёщу, как мои Вася и Миша.
Спали они со мной в детской – валетом. Мама к нам зайдёт, укроет их, меня посмотрит, поцелует и отправляется к себе.
А как они дружно ходили в магазин!
– Давай мы понесём, – кричали они маме, – все сумки! Все-все-все! Давай все! Иначе зачем тебе мужья?
– Чтобы их любить! – отвечала мама.
– Нет! – кричали они на всю улицу. – Чтобы носить тяжести! А ты будешь нести одни цветы и укроп.
Василий Васильевич настоял, чтобы мы взяли его фамилию и стали Антоновы-Авдеенко. А мой папа поставил условие, чтобы он стал Авдеенко-Антонов. Единственный раз они не поладили, когда Василий Васильевич попросил меня, чтобы я в своей жизни пошёл по его стопам.
– Только через мой труп! – сказал папа. – Будет художником – будет жить очень бедно. Лучше пусть идёт в армию – обмундирование дадут, бесплатная еда…
Василий Васильевич надулся и долго ни с кем не разговаривал. Наутро в предрассветной синеве он разбудил папу.
– Михаил, – недовольно сказал он. – Вы брыкаетесь.
– Тысяча извинений, – забормотал папа. – Мне снилось, что я тону.
За завтраком между яичницей и чаем Василий Васильевич объявил, что он уходит в другую семью. Мы чуть не умерли с горя, когда это услышали.
– Василий Васильевич! – сказал папа. – Мы проштрафились? Мы говорим вам мало ласковых слов?
– Я там нужнее, – ответил Василий Васильевич.
Мама плакала. Папа метался из угла в угол, как ягуар.
– Ума не приложу, – говорил он, – неужели невозможно жить одновременно и тут и там?
– Те узнают, будет тарарам, – объяснил ему Василий Васильевич.
– Иногда люди до абсурда доходят своей какой-то негибкостью, – возмущался папа.
О, швабра, швабра, где моя любовь? Расставаясь, Василий Васильевич подарил нам сухой початок кукурузы.
Наш мокрый Иван
Я вернулся из школы, смотрю: мама сидит грустная около наряженной ёлки. И говорит:
– Всё, Андрюха. Мы теперь одни. Папа меня разлюбил. Он сегодня утром в девять сорок пять полюбил другую женщину.
– Как так? – Я своим ушам не поверил. – Какую другую женщину?!!
– Нашего зубного врача Каракозову, – печально сказала мама. – Когда ему Каракозова зуб вырывала, наш папа Миша почувствовал, что это женщина его мечты.
Вот так раз! Завтра Новый год, день подарков, превращений и чудес, а мой папа отчебучил.
Я боялся взглянуть на мокрого ивана. Это наш цветок – комнатное растение. Он без папы не может ни дня. Как папа исчезает из его поля зрения – в отпуск или в командировку – наш мокрый иван… сбрасывает листья. Стоит с голым прозрачным стволом, пока папа не вернётся, – хоть поливай
