вынужденно отозвался я.
– Перейдем к делу. Мне нужна женщина, – сказал толстяк веско.
О… французы такие французы. Чуть что – шерше ля фам. Хорошее правило. Вот в нашей необъятной как? Устал – бухаешь. Трудности – дерешься. А тут – нашел симпапульку, и все – никаких разрушительных драк и пьянок – здоровый разврат и кофе с круассаном.
– Рад за тебя, амиго! Думаю, у тебя все получится. Или ты хочешь об этом поговорить?
– Мне. Нужна. Женщина, – продолжал талдычить толстый.
– Бенджи, браза, поезжай в Гренобль. И на улице Белых Фонтанов ты найдешь любую. А я, извини, пошел катадзе. – Я развернулся и потопал к выходу.
– Андрэ, ты знаешь ее. Привези ее к нам, – негромко сказал мне в спину Бенджи.
Я остановился. Покачался на пятках ботинок. Вряд ли Бенджи знает фразу «хоть чучелом, хоть тушкой», и я спросил напрямик:
– Ты охренел?
Бенджамин как-то хитро прищурился и развел руками. Не знаю, чо уж он хотел сказать, но на языке древних это, видимо, означало: что поделать – работа такая.
«Да насра…» – не успел додумать я, как в помещение с грохотом и воплями ворвался Старикан.
– Андрюха! – орал он, как ангелы страшного суда. – Андрюха!!! Ну ты и дура-а-ак!!! Вот же ты дурило, что не поехал с нами, Йоа-а-а-а!!! Какой там снег!!! Какой м-н-ммм…
Леха запнулся в переполнявших его словах и чувствах. И тогда он молча схватил меня железными ручищами и поволок прочь из мрачного ресторана на серебряные склоны.
Руки Лехе пришлось накачать до состояния Ван Дамма после Аргентины. Там, на холодной ночевке в горах Орнокаля у него дико замерзли руки.
И с утра он мог только материться и… и все.
И он не сделал ни одной фотки этих по-матиссовски ярких гор. А потом, до кучи, он вывихнул левую руку в грязном притоне Сан-Паулу, когда вызволял телефон очень знаменитой и весьма симпатичной райдерши Покатухи из цепких лап современных кангасейрос. Покатуха тогда зашла в этот «смотри какой милый домик» и спросила:
– Камарадаз, а можно у вас зарядить айфон?
Стройные иноземные брюнетки с такими вопросами – редкость в фавелах. Но поскольку в переводе на язык фавел этот вопрос звучал как: «Дорогие бандидос, а можно подарить вам мой айфон?» – то к Покатухе обернулось сразу несколько тел, одетых в черную кожу с титановыми заклепками. А одно – наиболее небритое и немытое тело подошло поближе, сверкая глазами голодного бультерьера. Покатуха ойкнула, бультерьер протянул лапы. И тут на пороге возник Старикан и вытащил хрупкое дитя гор на зажаренную бразильским солнцем улицу. Однако, злые камарады успели прижать дверью левую Лехину руку.
– Моя рука – мое богатство! – выкрикнул Старикан и метнул в щель недопитую бутылку текилы…
– Это вам не «дубель вэ», – бормотал Леха, убегая по кривым улочкам бразильских трущоб.
– А «четыре
