поднимусь на ноги, – сказал Кальверо. – Мне уже предложили выступать в театрах Макнотона. Осталось договориться об условиях. Кстати, я сегодня как раз встречаюсь с агентом. Мы договорились встретиться здесь, в двенадцать.
Как только он сказал это, часы над стойкой бара пробили половину. Кальверо поднял голову и увидел, что уже половина второго.
Клавдий смутился. Ему захотелось помочь другу, но как сделать это, чтобы не обидеть его?
– Знаешь, что… Надеюсь, ты считаешь меня своим другом и можешь мне доверять. Если тебе нужны, – тут он прокашлялся, – то есть я хочу сказать, если у тебя сейчас финансовые затруднения…
– У меня сейчас финансовый тупик, – уточнил Кальверо. – Весь последний год я жил тем, что распродавал драгоценности. Последнюю вещицу продал месяц назад.
– Ну, тогда… если ты залезешь ко мне во внутренний карман, то найдешь двадцать фунтов в бумажнике. Прошу тебя, прими их.
– Я возьму их в долг, – ответил Кальверо, стараясь не показывать, что тронут.
Ощущая нелепость положения и легкую брезгливость от такого тесного телесного контакта, он запустил руку во внутренний нагрудный карман Клавдия. Там Кальверо нащупал четыре пятифунтовых бумажки. Когда он вытаскивал деньги из бумажника, оттуда выпала фотография какого-то юноши. Он ее подобрал с пола.
– Это мой племянник, – пояснил Клавдий. – Мать умерла, и я усыновил его.
– Симпатичный мальчик, – сказал Кальверо.
– И смышленый. Ему девятнадцать лет, – добавил Клавдий. – Учится в колледже.
Кальверо положил фотографию обратно в бумажник, а бумажник вернул на прежнее место, в карман Клавдия.
– Не застегивай пальто. На улице уже не холодно.
– Конечно, я дам тебе расписку, – сказал Кальверо.
– Просто вернешь, когда сможешь, – ответил Клавдий.
Теперь оба чувствовали себя как-то неловко и не знали, как продолжить разговор. Поэтому Клавдий вскоре попросил прощения, сказав, что его ждут.
– До свиданья, – попрощался он. – Мой адрес ты знаешь. Не пропадай.
Кальверо хотел что-то ответить, но губы у него словно склеились, и он просто молча кивнул.
В тот вечер Кальверо пришел домой с продуктами, цветами и своей старой скрипкой.
Пока его не было, новая горничная заглядывала в комнату к Терри, но та спала. А к четырем часам уже проснулась, хотя по-прежнему лежала в оцепенении.
– Ваш муж попросил меня зайти к вам и узнать, как вы себя чувствуете.
– Муж? – переспросила Терри.
– Да, мэм. Еще он попросил меня разогреть для вас этот куриный суп.
Терри вяло покачала головой.
– Спасибо, мне не хочется.
– Но вы же не ели целый день.
И тут вошел Кальверо, довольный и веселый, с охапкой цветов в руках.
– Ваша жена
