о чем? Прошу тебя, не шали. – Он упивается древним огнем, нетерпеливо скачущим в глазах Алфеи. Хранитель освободился от ее рук, прошелся по кабинету, просматривая корешки книг. Положил упавший сборник на стол, где в хроническом беспорядке подсыхают бесчисленные рисунки. Неуютными фиолетовыми чернилами отливают стекла окон. Он включил лунный свет, освежающий мысли прохладой.
– Темные страсти закоптили ноосферу – изумрудный свет. Возвращаться нельзя, да и некуда.
– Да… Но как долго придется ждать? Ангар не вечен, а за ним – что? Пустыня? Раскаленная лава? Я причастна к катастрофе?
– Нет, ты могла погибнуть и раньше. Пресыщенный бесноватый мир не стряхнул наваждение материального. Очищение от омертвевших душ – обычное дело. Невзирая на непревзойденные шалости, мы прощены. Пепел остыл. Мы обречены жить.
– Не оправдывай, просто ты безбожно любишь меня.
Алфея тихонько выбралась из кресла, и завораживающая медлительность жестов закружила по комнате осенним плавным листом. В неслышном вальсе она вынырнула, боднув рисунок в руках Хранителя, но была подхвачена и усажена на стол, чтобы выслушать поучения. Она хотела перебить его мысли.
– В книге мы отдали дань прошлому, и загадали будущее. Там обязательно должна быть осень. Самовозгорание планеты столь естественно, сколь неотвратимо.
– Но что же тогда случилось со временем?
– Неповторимая моя, единственная даже в буквальном смысле, я долго выбирал твой возраст и нахожу его наиболее интересным. Время придумали люди, спешившие умереть. Мы живем вечно.
– А ты мог бы чаще бывать у меня. Я не знаю – какой наряд выбрать на вечер, – она кокетливо повела плечом.
– Я всегда рядом и вижу тебя такой – какой хочу видеть.
– Ну не мудри, что свита готовит, чем занята сейчас?
– Суесловием, встречами со старыми приятелями, но в основном – тобой. Нет-нет, не смотри на меня так. День и ночь они проводят в моих апартаментах, под стать тебе своенравны и прихотливы, не серчай, мой ангел, пойми. Холодный скрежет суетных затей, скольженье, ночь… одно и тоже. Ты жалуешь леди Забвения, мадам Невозмутимость, а другие завидуют. Леди Неизвестность и леди Неизбежность просверлили глазами твои двери, но не рискуют напомнить о себе. Их настойчивость невыносима. Сегодня я их выставлю за пределы ангара для научных изысканий, но уверен, что для нас ничего не изменится. Мы ждем тебя, вечер включится только с твоим появлением, иначе этот день никогда не кончится. Таково мое условие. И давай договоримся о том, что эту заключительную книгу будем читать по одной главе. Вспомним банальное салонное чтение.
4. Вечер
«Мэм сегодня грустны-с?» – осведомился Александр. Ироничное «Да-с» слетело с уст Хранителя: «Как никогда». Он вяло повел крылом, встрепенулся. Александр Сергеевич едва не спросил:
