терзаемые сомнениями, стоит ли вообще отвечать на вопросы алькальда.
– Вы что, дикари, по-испански не понимаете? – рявкнул на них алькальд.
Один из индейцев набрался решимости и ответил:
– Выше по течению. Два дня пути отсюда.
– Поверните его так, чтобы я видел рану, – последовал приказ толстяка.
Второй индеец повернул голову трупа, и стало видно, что насекомые уже успели выесть ему правый глаз, тогда как левый еще отражал дневной свет голубой точкой. Рваная рана тянулась по шее покойника от самого подбородка до правого плеча. По ее краям торчали обрывки артерий и сухожилий, а в глубине уже копошились бесцветные черви.
– Все понятно, – заявил алькальд. – Вы его и убили.
Шуар попятились.
– Нет-нет, шуар никого не убивать.
– Не врите! Хватанули его мачете по шее – и дело с концом. Тут и дураку все ясно. – Потный толстяк вытащил из кобуры револьвер и навел его на перепуганных, растерявшихся индейцев.
– Нет, шуар не убивать! – осмелился повторить один из индейцев.
Алькальд заставил его замолчать ударом рукоятки револьвера по голове. По лбу индейца побежала тоненькая струйка крови.
– Вы, козлы, меня за кого держите? – свирепо оскалившись, спросил толстяк. – Нет, обезьяны, меня так просто не проведешь! Этого парня убили вы, и никто другой! А теперь – марш за мной! В кабинете мне все расскажете. Главное – сформулируете, за что вы его, беднягу, зарезали. Хотя и с этим все ясно – ограбить хотели, вот и все ваши мотивы. Давайте, дикари, пошевеливайтесь. А вы, капитан, подготовьте судно к транспортировке двух арестантов.
В ответ хозяин «Сукре» лишь пожал плечами.
– Прошу прощения, ваше превосходительство, но сдается мне, что вы сейчас срете мимо очка. Эта рана нанесена не мачете, – в тишине, повисшей над пристанью, раздался спокойный, негромкий голос Антонио Хосе Боливара.
Алькальд снова зло отжал носовой платок и буркнул в ответ:
– А ты-то откуда знаешь?
– А что тут знать-то? Я что вижу, то и говорю. – Старик подошел вплотную к покойнику, наклонился над ним, еще раз повернул тому голову и пальцами развел края раны. – Видите? Вот здесь мышцы вспороты вдоль волокон. Возле челюсти разрывы очень глубокие, а ближе к плечу остаются только у самой кожи. Вглядитесь-ка: здесь явно не один, а четыре разреза.
– Ну и что за хрень ты мне хочешь этим сказать?
– Я хочу сказать всего лишь то, что не бывает ножей с четырьмя клинками. Это когти. Этого человека убил ягуар. Взрослый крупный зверь. Вы подойдите сюда и понюхайте.
Алькальд провел платком по затылку и переспросил:
– Нюхать? А что его нюхать? Я и так вижу, что он уже гнить начал.
– А вы все-таки не поленитесь нагнуться и принюхаться. Не бойтесь: мертвецы не кусаются, да и черви, которые их пожирают, тоже. Понюхайте его: одежду, волосы.
