если бы захотел, он не смог бы себя заставить. Теперь он видел только одно.
Краешек ярко-синего дождевичка.
Поручень с громким треском хрустнул; однако хруст этот был едва слышен в общем шуме, грохоте и крике. Денис даже не услышал хруст; он почувствовал его спиной.
Та девушка с мелированными прядями, которой он разбил лицо, внезапно исчезла – такое было ощущение. Вот она была – и вдруг ее нет, осталось только мягкое пальто, заполненное воздухом.
Потеряв опору, Денис пролетел по воздуху пару метров и оказался где-то на головах людей, сидевших слева по ходу движения.
Несколько секунд он лежал прямо на головах – как полуобнаженная красавица на трех мечах в старом иллюзионном трюке – затем потерял равновесие и покатился вниз.
Ему повезло, что поручень на какое-то время стал надежной опорой; люди, как сбитые кегли, повалились в проход, а Истомин упал уже сверху, и причем – довольно мягко.
"Везение!". Он не успел об этом подумать. А если бы успел, то наверняка усомнился: что следует называть "везением"? То, что он постоянно попадает в страшные передряги? Или то, что умудряется каким-то непонятным образом из них выкрутиться?
Нет, сейчас он ни о чем не думал. Времени на это не оставалось. Денис вскочил и бросился искать Алису.
В страшной мешанине из человеческих тел невозможно было что-то разобрать. Казалось, в вагон заползло какое-то фантастическое существо с сотней рук и ног, одетое по новой моде: нечто, сшитое из лоскутного одеяла. Это существо вопило, кряхтело, плакало, стонало и вздыхало.
Денис увидел клетчатую кепку, которая украшала голову толстяка, вонявшего перегаром. Он сложил нехитрую логическую цепочку (кепка – толстяк – Алиса) и ринулся вперед.
Почти все пассажиры вели себя так же, как и он. Все куда-то рвались, суетились, бежали и ни на что не обращали внимания.
Денис увидел грузную женщину в старом коричневом плаще, которая, причитая, что-то искала. Она отодвигала руки и ноги, с неправдоподобной легкостью переворачивала лежащие тела и все время что-то искала. Она продвигалась вперед, не обращая внимания на толчки и удары, сыпавшиеся на нее со всех сторон. Казалось, женщина их просто не замечала. Она вела себя, как Терминатор, отрабатывавший одну-единственную программу, заложенную в электронные мозги: найти Джона Коннора и свернуть ему шею.
Денис, как зачарованный, следил за этой женщиной со свекольным румянцем на щеках, и никак не мог понять, что же она ищет?
Ребенка? Маловероятно. В пятьдесят с лишним лет (а то и все шестьдесят) уже не рожают. Внука? Но тогда бы она что-то кричала. Звала. Но женщина не звала – просто КОПАЛАСЬ, как старательный огородник – в земле.
Наконец она испустила торжествующий вопль. Денис увидел, как женщина схватила потрепанную сумку с облупившимся лаком. Ручки сумки перетерлись; одна была завязана узлом.
Женщина прижала сумку к груди, словно боялась, что ее могут снова отобрать, и стала
