так бережно, словно я стоила не меньше одного из его шедевров.
– Разденься для меня, – выпрямившись, сказал Алек. – Я хочу, чтобы ты обнажила свое сияние.
Его слова и огонь в его взгляде заставили меня захлебнуться от желания. Без всякого изящества я приподнялась на колени и стащила свое коротенькое платье через голову. Под него я ничего не надела, вспомнив, что Алек предпочитал обходиться без лишней одежды и без лишних преград.
– Vous кtes devenue plus belle[4], – произнес Алек по-французски, и его слова скользнули по моей коже так, словно он коснулся меня – легко, как перышко, но от этого не менее мучительно сладко.
Несмотря на то что мой французский успел слегка заржаветь от недостатка практики, я все равно поняла, что он сказал. Он утверждал, что я стала еще прекрасней.
– Только в твоих глазах, – ответила я, покачав головой.
– Ты видишь себя не так, как видит тебя остальной мир, – возразил он, приложив ладонь к моей щеке.
– Но ты не остальной мир, французик, – рассмеялась я.
Алек легонько постучал пальцем по моей губе, а я втянула его палец в рот и облизала. Его глаза потемнели, янтарный отблеск, мерцавший в их глубине, потух.
– Ах, chйrie, неужели ты забыла о том, чему научилась, пока мы были вместе? – шепнул он, стягивая свою футболку и обнажая квадратные мышцы груди, куда я так любила вонзить зубы, и рельефные кубики пресса, по которым мне так и хотелось пройтись пальцами.
– Я не забыла, насколько обожаю твое тело, – парировала я.
Я сжала пальцы в кулаки, хрипло дыша и ощущая, как грудь наливается тяжестью и желанием. Протянув руки, Алек приподнял два симметричных шара. Он сжимал и мял их, словно заново знакомясь с моим телом. Когда он провел пальцами по набухшим соскам, с моих губ сорвался крик. Нагнувшись почти вплотную к моей шее, он с силой втянул воздух, как будто вдыхая мой запах.
Закрыв глаза, я застонала и откинула назад голову, давая ему полную власть над собой. Я чувствовала, как кончики моих волос щекочут обнаженную кожу моей попки.
Правого соска коснулось что-то влажное, а затем зубы Алека легонько прикусили кожу. Новая волна желания пронеслась от места укуса вниз по моему телу, чтобы горячим комком обосноваться между бедер. Мой клитор заныл и запульсировал, готовый к его прикосновению. И я знала, что он коснется меня там. Если я что-то и знала об Алеке Дюбуа, так это то, что он обожал мой вкус у себя на языке.
Несколько долгих минут Алек пировал моей грудью – посасывал, пощипывал, массировал и покусывал соски до тех пор, пока они не превратились в пару налившихся соком ярко-алых клубничин, вполне готовых к употреблению. Я тщетно водила бедрами в воздухе, нащупывая хоть что-то, что могло бы облегчить зуд.
– Алек, – взмолилась я.
Он ухмыльнулся прямо мне в сосок, с силой его засосал, а затем отодвинулся.
Открыв глаза, я знала, что видит перед собой мой француз. Женщину, готовую к тому, чтобы ее оттрахали. Только Алек не трахался – он занимался любовью, о чем заявлял мне неоднократно.
– Вы стали еще красивей
