style="font-size:15px;"> «Как ребенок, несправедливо наказанный школьным учителем».
– У нас осталась девчонка, – резко ответил он.
Глокта посмотрел на нее сверху вниз, посасывая языком то место, где у него когда-то были передние зубы.
«Ни метода. Ни цели. Жестокость ради жестокости. Наверное, меня бы стошнило, если бы я сегодня что-нибудь ел».
– Сколько ей лет?
– Наверное, около четырнадцати, наставник, но я не понимаю, какое это имеет значение.
– Значение, инквизитор Харкер, такое, что четырнадцатилетние девчонки редко устраивают заговоры.
– Я полагал, что лучше подойти к делу досконально.
– Досконально? Вы хотя бы задали им какие-либо вопросы?
– Ну, я…
Трость Глокты хлестнула Харкера по лицу. Резкое движение отозвалось острой болью в боку, хромая нога подвернулась, и Глокта был вынужден ухватиться за руку Инея, чтобы не упасть. Инквизитор взвыл от боли и неожиданности, врезался в стену и сполз на загаженный пол.
– Вы не инквизитор, – прошипел Глокта, – вы гребаный мясник! Посмотрите, в каком состоянии камера! И вы угробили двоих свидетелей! Какая от них теперь польза, идиот? – Глокта наклонился вперед. – Или, может быть, таково и было ваше намерение? Может быть, Давуст убит завистливым подчиненным? Мелкой сошкой, которая потом заткнула рот свидетелям, а, Харкер? Может быть, мне стоит начать расследование с самой инквизиции?
Харкер попытался подняться на ноги, но на него надвинулся практик Иней, и он снова съежился по полу у стены. Из носа у него закапала кровь.
– Нет! Нет, прошу вас! Это вышло случайно! Я не хотел их убивать! Я хотел узнать, что произошло!
– Случайно? Вы либо предатель, либо полная бездарь, а мне не нужны ни те ни другие! – Глокта наклонился еще ниже, не обращая внимания на боль, простреливающую позвоночник снизу доверху. Его губы растянулись в улыбке, обнажив беззубые десны. – Я уже понял, что твердая рука – самое действенное средство, когда имеешь дело с дикарями, инквизитор. И вы сами убедитесь, что нет руки тверже, чем моя. Ни здесь, ни где-либо еще. Уберите от меня этого слизняка!
Иней ухватил Харкера за одежду и поволок его к двери по грязному осклизлому полу.
– Подождите! – вопил инквизитор, цепляясь за дверной косяк. – Прошу вас! Вы не можете так поступить!
Его крики стихли в глубине коридора. В глазах Витари плясала легкая усмешка, словно эта сцена доставила ей большое удовольствие.
– Что будем делать с этим бардаком?
– Распорядитесь, чтобы здесь прибрали. – Глокта прислонился к стене, ощущая, как в боку все еще пульсирует боль, дрожащей рукой вытер пот с лица. – Помещение вымыть. Тела похоронить.
Витари кивнула в сторону единственной выжившей:
– А куда ее?
– В ванну. Одеть. Покормить. И пусть идет куда хочет.
– Вряд ли стоит ее мыть, если потом она вернется в Нижний город.
«Тут
