закралась ошибка, в нашей дискуссионной группе мы изучали логику, а слово «логистика» имеет два совершенно разных значения), затем еще дюжина наименований в том же роде. После некоторых раздумий я добавил в самом конце еще подразделение К-9 и пехоту.
Включать в список подразделения нонкомбатантов не стал – если не в боевые части, то там уж плевать, используют тебя как подопытную скотину или пошлют чернорабочим на колонизацию Венеры. Все едино – орден «Почетного идиота».
Офицер по кадрам, мистер Вайсе, вызвал меня через неделю после принятия присяги. Он был военный психолог, майор в отставке, но носил исключительно гражданское, можете, мол, называть меня просто «мистер», успокойтесь, не напрягайтесь. Он просмотрел мой список предпочтений и результаты тестов, затем взял аттестат, и я обрадовался: с учебой у меня обстояло нормально – то есть как раз настолько, чтобы не выглядеть зубрилой. Я прилично прошел все курсы, разве что с одним у меня было похуже; да и во внеучебных делах был не из последних – сборная по плаванию, дискуссионная группа, команда по легкой атлетике, должность казначея класса, серебряная медаль за ежегодный литературный конкурс, председатель оргкомитета встречи выпускников и прочая ерунда в том же роде. В общем, куча всяких достижений – и все отмечены в аттестате.
Когда я вошел, мистер Вайсе поднял на меня глаза и сказал:
– А как у тебя с собаками?
– Э… Хорошо, сэр. Они мне нравятся.
– Они тебе ОЧЕНЬ нравятся? Твоя собака спит с тобой в кровати? И вообще, где сейчас твоя собака, что с ней?
– Н-нет, у меня сейчас нет собаки… Но когда была – нет, она не спала в моей кровати. Видите ли, мама против собак в доме.
– Но, может быть, ты украдкой проводил собаку в дом?
– Э-э… – Я хотел попытаться описать ему обычную мамину манеру – она не то что злится, но здорово обижается, если перечишь ей в том, что она решила для себя раз и навсегда. Но ответил я просто: – Нет, сэр.
– Хм-хм… А видел ли ты когда-нибудь неопса?
– Только однажды, сэр. Их показывали в театре Макартура два года назад. Но какое-то христианское общество скандал из-за них затеяло.
– Давай-ка я расскажу тебе, что такое подразделение К-9. Неопес – это не просто говорящая собака…
– А знаете, того нео, что был у Макартура, я плоховато понимал. Они на самом деле могут говорить?
– Могут. Только к выговору их нужно привыкнуть. Гортань у них не приспособлена для звуков «б», «м», «п» и «в», нужно привыкать к тем звукам, которыми неопсы их заменяют. Совсем как при расщепленном небе, только буквы другие. Неважно. Суть в том, что говорят они не хуже людей. Однако неопес – вовсе не говорящая собака, он вообще не собака, а мутант-симбиот, искусственно выведенный на основе собаки. Неопес, обученный Калибан, раз в шесть умнее простой собаки, то есть, скажем так, равен слабоумному человеку. И это сравнение – в пользу пса: ведь идиот среди людей дефективен,
