отцепите вагон и оставьте его здесь до приезда инспектора Райана, – упрямо ответила она.
– Ничего не выйдет. На станции нет запасного пути, куда можно отогнать вагон. Для этого нужно доехать до Манчестера. Вагон вернется сюда только завтра к полудню.
Снова раздался протяжный свисток паровоза.
Олдридж поднялся в купе, где ехали низкорослый пассажир с дочерью.
– Вам тоже нужно занять свои места.
– По пути сюда мы проезжали тоннель. Он далеко отсюда? – спросила вдруг девушка.
– Тоннель? В четверти мили. А зачем он вам?
– Нападение произошло, когда мы въехали в тоннель. – Она повернулась к своему спутнику. – Ты знаешь, что нужно делать, отец.
– Да.
– Мне очень жаль твои книги.
– Мне тоже.
– Дайте мне, пожалуйста, ваш фонарь, – попросила девушка Олдриджа.
– Но…
Она взяла у кондуктора фонарь и пошла вдоль путей.
– Подождите! – окликнул ее Олдридж. – Что вы задумали?
– Возможно, тот, на кого напали, еще жив, – отозвалась она. – Может быть, я смогу помочь ему, остановить кровотечение!
– Но ведь это опасно!
– Пришлите кого-нибудь из охранников нам на помощь, и как можно скорее, – не отступала она.
Девушка побежала вдоль рельсов, а ее пожилой отец каким-то образом ухитрялся не отставать. Огонек фонаря дрожал в темноте, становясь все меньше и меньше. Паровоз еще раз настойчиво свистнул, и Олдридж поспешил вернуться к своим обязанностям.
Холодный воздух жалил щеки Де Квинси.
– Отец, мне в самом деле жаль, что ты потеряешь свои книги, – сказала Эмили, шагая по темным шпалам. – Я понимаю, какую жертву ты сейчас приносишь.
– Жертва принесена давным-давно, Эмили. Наконец-то я осознал, что просто обманывал самого себя.
За спиной у них запыхтел паровоз, лязгнули сцепки вагонов, проскрежетали колеса. Де Квинси на ходу оглянулся. Красный фонарь на стене тормозного вагона медленно уплывал в ночь. Прошло несколько мгновений, и позади не осталось ничего, кроме отдаленного света станционных фонарей и темноты вокруг.
– Даже если бы я успел в Грасмер вовремя, как бы я помешал домовладельцу выставить на аукцион мои книги? Вынужден признать, что они были обречены с того самого момента, когда я закрыл за собой дверь дома.
Гравий хрустел в такт их торопливым шагам.
– Я вижу тоннель, – сообщила Эмили и подняла фонарь выше.
Зловещий вид темного прохода заставил ее остановиться.
– Эй! Вы слышите меня? – прокричал в тоннель Де Квинси.
Его слова растворились в ночи.
– Мы пришли помочь вам! – добавила девушка.
В темноте отозвалось одно только эхо.
– Вероятно, он так ослабел, что не может ответить нам, – решила Эмили. – Дай Бог, чтобы мы не опоздали.
Она взяла отца
