что вы чрезвычайно любопытны.
– Я вам что-нибудь должна?
– Нет. Мы с Иваном Захаровичем решили вопрос.
– Но хоть скажите, сколько стоит провести женщину к любимому мужчине, – заканючила я.
– Ох вы, журналистки… – застонал мужчина, потом повернул голову и посмотрел мне прямо в глаза. – Нет твердых расценок. Ни на что нет. Ни на водку, ни на девок, ни на что другое. Как договоришься.
– Но во сколько раз умножать цену «с воли», например, на бутылку водки «за забором»?
Он замялся.
– Раза в четыре?
– Можете в четыре.
– А в десять?
– Можете и в десять, – мужчина хмыкнул и покачал головой. – Повторяю: все по договоренности.
Но вообще-то обычному гражданину, оказавшемуся «за забором», любимой женщины (и просто женщины) не видать как своих ушей, как не видать и многого другого… Официально запрещенные вещи позволить себе могут только избранные, причем имеющие не только деньги, но и нужные связи – и на воле, и «за забором», – которые в тюрьме оказываются частенько гораздо важнее. В идеале, конечно, иметь связи, как у Ивана Захаровича. Но таких, как он, – единицы. И мне просто повезло, что я попала в круг тех, на кого он обратил свое внимание (не сквозь оптический прицел).
– Так, мы пришли, – объявил мой провожатый. – Сюда заходите. И ждите.
Он открыл дверь в погруженное во мрак помещение.
– Через сколько вы его приведете?
– Скоро. Если накладок не будет. Не бойтесь. Приведу. Зачем мне вас обманывать? И Ивана Захаровича.
Он ушел, а я осталась одна в кромешной тьме. Где нахожусь, не представляла. Потрогала стену – каменная. Хотя чего я ожидала? Обоев? Нащупать выключатель? Нет, пожалуй, лучше не надо. Оставили в темноте – значит, надо сидеть в темноте. Хотя я пока стою. Надо поискать сидячее местечко – если оно тут есть, конечно. Или я в ШИЗО? Свободен карцер – и используется как место для встреч? Или это не ШИЗО? Осмотримся. То есть ощупаемся – не видно было ни зги.
Мелкими шажочками я тронулась вдоль стены, в любой момент ожидая на что-то наткнуться. И наткнулась. Я поняла, что нахожусь в душевой. Проведя дальнейшую рекогносцировку, в своей догадке утвердилась. Значит, и помыться сможем? Совместно… Опять невольно вспомнила, как мы с Серегой любили посидеть вдвоем в моей скромной ванночке… А я, дура, даже полотенце не взяла. Хотя куда бы я его клала? Сумка-то небольшая. Да и льющейся водой не следует привлекать внимание. Кстати, а ее тут не отключают на ночь?
Но проверить это я не успела: открылась дверь в коридор, в помещение ворвался луч света, в котором обозначились две мужские фигуры. Одна подтолкнула другую в спину и закрыла дверь. Помещение опять погрузилось во тьму.
– Кто здесь? – спросил Серегин голос. Не очень уверенно, может, даже слегка испуганно. Он, как я слышала, не отступил от двери ни на шаг, так и стоял на одном месте.
