не знал, сопровождающий… ба, еще одного борца, правда, этот в последнее время борется за права заключенных, но и не только, как было ему прекрасно известно. Господин Ефимов собственной персоной. Опять, что ли, выступать будет? Или уже отвыступался? Ефимов бросил взгляд в его сторону и отвернулся. Притворился, что не узнал, хотя узнал, сволочь… Встречались они неоднократно. Ефимов даже виды имел на его бизнес. Но они с Костей популярно объяснили депутату, что того ждет, если не умерит свой пыл – и любовь к чужим деньгам.
Вечером он выяснил, что Ефимов сегодня в актовом зале «Крестов» не выступал и вроде бы в ближайшее время его выступлений не планировалось.
Тогда зачем этого слугу народа сегодня приносило в «Кресты»?
Зиновий Яковлевич передал ему по всем правилам запаянную «торпеду». Люди, видимо, Юленькиных передач насмотрелись. Теперь все знают, что и как делать.
Малява была без подписи. Зиновий Яковлевич тоже не знал, от кого она. Какой-то мужчина оставил ее у секретарши.
Его приглашали на встречу. Ночью. В «Крестах».
В душе почему-то зародилось беспокойство, а своей интуиции он давно научился доверять. Его звериное чувство опасности никогда его не подводило, а тут оно давало сигнал, причем настойчивый, громкий…
Он не послушался его один раз в жизни – когда познакомился с Тамарой… И вот результат.
На этот раз он послушается.
– Значит, так, Митя, – сказал он драгдилеру. – Если хочешь со мной рассчитаться, ты должен сделать следующее…
Митя хотел: карточный долг – святое. И все сделал, как он сказал.
А потом он увидел, как Митя упал, тихо охнув.
Вместо него.
Глава 5
Внезапно в коридоре послышался топот ног, многострадальная дверь распахнулась, и в душевую ворвался какой-то мужик. Не в форме, как я успела заметить в то мгновение, когда он находился в луче света. Но я не успела рассмотреть ничего другого – ни лица, ни одежды. Хотя… Не роба, свитер. Значит, или из подследственных, или подсудимых. Отряд хозобслуги обязан носить робу и таблички на груди. С другой стороны, сейчас ночь, кто соблюдает эти правила? Если я сама здесь, когда мне тут находиться совершенно не положено.
Мужчина тяжело дышал. Видимо, отвык бегать. Или много бежать пришлось? Так что я все-таки успела заметить в ту секунду, когда его освещал луч света? Вроде бы не молодой или, правильнее будет сказать, не юный. Но и не старый. Или мне так показалось? Не старик – точно. Не худой, но и не толстый. Хотя скорее плотного телосложения. Рост… Метр восемьдесят, пожалуй. Где-то так. Кто он? Зачем его сюда принесло? И где контролер? Когда он меня отсюда выведет?! Как-то мне было боязно находиться в этом замкнутом пространстве с незнакомым мужиком, да еще с мужиком из спецконтингента…
Но я не была бы журналисткой, если бы на всякий случай не включила диктофон.
