ручищи к потолку.
– Не прикидывайся дурачком, – урезонила его Вомб. – Указ Определителя разрешает половую жизнь только с двадцати одного года.
– А хоть бы и так, – обиженно пробормотал Лапец, которому сегодня явно ни в чём не везло.
Мне наскучила эта канитель и я ввернул им свой вопрос:
– А вы не объясните, почему Владимир Тишков проходит у вас как Пьянчужка?
– Ну вот, ещё один умник объявился! – пробурчал Лапец.
Вомб выжидательно посмотрела на Элеонору, а та, вцепившись ногтями с иссиня-чёрным маникюром в папку, неуверенно переступила с ноги на ногу и обратила взор на Хенду.
Хенда со свистом выпустила воздух из прокуренных лёгких.
– А почему ты проходишь как Лохмач? – вопросом на вопрос ответила она и снисходительно пояснила: – Фиксируем первое, что приходит в голову. Ты вот растрёпанный, как вязанка хвороста, поэтому тебя сходу записали Лохмачом. А вообще кличка может даваться с учетом анатомических, психологических и других особенностей клиента. Володя Тишков большую часть жизни пропьянствовал, его и занесли в каталог как Пьянчужку. Но это не значит, что у него не было других грехов и пороков.
– Ну каких, например? – с неподдельным интересом спросил въедливый Лапец.
Хенда кисло усмехнулась.
– Лапец хочет доказать, что его новый клиент самый трудный из всех ранее поступавших к нам, – обведя взглядом присутствующих, пояснила она и повернулась к карлику. – Ты разве забыл, что самый трудный клиент тот, которого стригут и бреют в данный момент?
– Постричь бы Лохмача не мешало, – вклинилась Вомб.
– Побрить тоже, – подхватил Лапец. – А то девкам колко станет, когда он начнет им ликарить.
– Ох болван ты болван! – сокрушённо покачала головой обезоруженная Хенда. – Действительно, как бы он не занёс нам педикулёза, Вомб, – по инерции проговорила она.
– Пердикулёз Лохмач уже занёс, за что и схлопотал, – криво ухмыляясь, сообщил Лапец, которого в свете перспективы покатиться каким-то там клубком прошиб словесный понос.
– Тебе говорят: педикулёз, – принялась запоздало просвещать его матушка Вомб.
– Это когда с детишками трахаются, что ли? – не унимался как на пиру во время чумы Лапец.
– Педикулёз – это вшивость, – ангельским голоском оповестила не выдержавшая Элеонора.
Вомб ласково огладила карлика по ухабистому черепу.
– Понял? А если понял, помалкивай: лысым вшивость грозит в последнюю очередь.
– А может, потому тебя и постригли наголо, что завшивел? – неумело пошутила Хенда.
– С такими клиентами не только завшивеешь, – горестно вздохнул Лапец.
– А ты поменьше распускай руки, и всё будет в порядке, – серьёзно посоветовала Хенда.
–
