замычал, протягивая руку Сухову. Тот нерешительно глянул на озабоченного товарища.
– Что ему надо?
Седой снова замычал, обреченно, тоскливо, жутко. Глаз на груди его заполнился влагой, он умолял, он просил, он требовал чего-то: то ли что-то взять у него, то ли помочь встать.
Никита решился, осторожно берясь за ладонь незнакомца. И получил знакомый леденяще-электрический удар, так что свело руку и подогнулись ноги. Вскрикнув, он выдернул руку из горячей ладони старика, отступил на шаг, хватая воздух ртом.
Рука седого безвольно упала, погасла. Знака в виде звезды на его ладони уже не было. На лице незнакомца проступило нечто вроде улыбки, затем черты его разгладились, по лицу разлилась бледность. Глаз на груди еще несколько мгновений пристально вглядывался в людей, потом внутри него словно отключили свет – стал пустым и бледным.
– Умер! – констатировал Такэда, озабоченно поддерживая Никиту под локоть. – Что с тобой?
– Не знаю, – прохрипел танцор. – Такое впечатление, будто меня тряхнуло током… причем уже второй раз! Эти, которые его убили, тоже имели разрядники… копья. О Господи! Башка раскалывается! И рука болит… – Он разжал кулак и взглянул на ладонь. Точно посредине линии судьбы виднелась черная отметина в виде пятиконечной звезды, словно кожа в этом месте была сожжена. Такэда хмыкнул, рассматривая ладонь друга.
– Любопытно. В эзотерике пятиконечная звезда – символ вечности и совершенства. Такая звезда была эмблемой Тота и Кецалькоатля, а также ключом Соломона. Кстати, у японцев это знак высокого положения. – Такэда спохватился, видя, что Никита побледнел и еле стоит на ногах: – Тебе плохо?! Пошли, пошли отсюда, отвезу тебя домой. Хорошо, что я пошел за тобой, интуиция подсказала.
– Его… надо… в «Скорую».
– Поздно, ему уже никто не поможет. Позвоним от тебя в милицию.
– Он… не человек…
– Ладно, успокойся. Обопрись о плечо.
– И те… амбалы пятнистые… тоже не люди.
Такэда не ответил, выбирая дорогу и почти волоча Никиту на себе, пока не выбрались из парка на освещенную улицу.
Сухов не помнил, как добрался домой. Перед глазами все плыло, к горлу подступала рвота, рука горела и дергала, в ладони точно застрял раскаленный гвоздь, не помогли ни йод, ни мази, ни таблетки. В конце концов ему стало совсем плохо, и он потерял сознание, уже не видя и не слыша, как Такэда вызвал «Скорую» и сообщил милиции об инциденте в парке.
Глава 2
Двое суток Сухов провалялся дома с высокой температурой. Его лихорадило, бросало то в жар, то в холод, а по ночам постоянно снились кошмары: то один, то двое, а то и целый батальон «десантников» с белыми лицами мертвецов гонялись за ним по парку, дырявили копьями, выжигали на груди и руках странные клейма и гудели на все лады: «Слабый! Шагай! Умрешь!..» Снился и многоглазый старик в плаще на голом теле, тянул руки и беззвучно кричал, разевая
