снимает трубку и слышит:
– Доктор! (Сильный кашель.) У меня (кашель еще сильнее)…
– Я понял. Вы простужены и у вас ужасный кашель.
– Да! (Кашель.) Да! (Кашель еще сильнее.) Что делать?! Чтобы он (душераздирающий кашель)… перестал?!
– Идите в аптеку, купите бутылку касторки и выпейте ее всю сразу.
– И… что? (Кашель.) Пройдет? (Страшный кашель.) Ведь это же для желудка! (Кашель еще сильнее.)
– Я врач или вы?! Делайте то, что вам велено! А завтра я вам сам позвоню. – И доктор повесил трубку.
На следующий день Гишелин звонит этому пациенту. Тот снимает трубку. Врач спрашивает;
– Ну что? Еще кашляете?
В ответ раздался сдавленный натужный хрип:
– Н-н-нет! Боюсь!
Перед нашим уходом из Одессы на Кавказский фронт Утесов пересказал мне последнюю байку о Гишелине.
Это было вчера в нашей больнице. Пришла старуха к дантисту, но ошиблась и села у дверей гинеколога. Тот пригласил пациентку, усадил в кресло и внимательно осмотрел. Будучи опытным специалистом, врач, закончив обследование, сказал:
– Вы абсолютно здоровая женщина. Что вас, собственно говоря, беспокоит?
Старуха ответила:
– У меня зубы болят.
Доктор с раздражением:
– Так почему вы мне об этом сразу не сказали? Я бы столько времени там не копался!..
Старуха объяснила:
– Я думала, что вы там корни ищете!
Третья наша встреча произошла много лет спустя. В 1927 году. Утесовы покинули Одессу и переехали в Ленинград. Лёдя работал в театре эстрады «Палас». Я был вызван на Ленинградскую киностудию художественных фильмов – сдавать свой новый сценарий. Встреча была, как обычно, трогательно-радостной.
Лёдя готовил роль Хлестакова в небольшой оперетте «Ревизор». Сочиняли тогда и такие. Я часто бывал на репетициях и до сих пор помню отдельные фразы из выхода моего друга на сцену во втором акте. Он пел, обращаясь к городничему и остальным чинам городка:
Господа! Прошу садиться.
Без чинов и лишних фраз!
…каждый раз!
Уважаю вас сердечно
и бросаю важный тон.
Ну, а в Питере, конечно,
я держу другой фасон!..
Когда был болен генерал,
я службой управлял!
Летят ко мне курьеры
без счета и без меры,
и так, чтоб не соврать,
штук тысяч тридцать пять…
На балы я не жалею
все на самый лучший вкус!
Подают к столу лакеи
за семьсот рублей арбуз!
И с писателями всеми
я встречаюсь вечно тож.
Улучу, бывало, время:
– Ну, что ж, брат Пушкин,
как живешь?..
– Да ничего! – все отвечал.
Большой оригинал!
Пишу не для рекламы
я оперы, и драмы,
и шутки, водевили,
и все в подобном стиле!
Писатель я заправский,
и «Свадьба Фигаро»,
и
