Санта-Клара в Тордесильясе. 8 мая 1494 года туда из Медины-дель-Кампо прибыли королева Изабелла, король Фердинанд и их придворные. Путь в пятнадцать миль был легкой утренней прогулкой. Королевский двор оставался здесь до 9 июня. Монархи имели несколько официальных встреч с членами орденов Сант-Яго и Калатрава, а потом началось обсуждение{565}. В Морском музее в Лисабоне есть картина, описывающая эту встречу, – или, по крайней мере, ее результат: там изображены ученые мужи, склонившиеся над картами под стягами обоих королевств. Лас-Касас-дель-Тратадо – «дома соглашений», здания, где велись переговоры, все еще существуют. После месяца переговоров 7 июня было достигнуто соглашение между Кастилией и Португалией: сначала было оговорено право обоих королевств на мореходство, морскую торговлю и рыбную ловлю, а также о хозяйствовании на Канарах и на берегу Африки. Это было не более чем подтверждение Алькасовасского соглашения от 1479 года{566}, но в тот же день было заключено еще одно соглашение о «разделе моря» (particiуn del mar). Португальцы получили весьма солидные права – в отличие от тех, что папа римский пожаловал им годом ранее. Была проведена новая линия: «граница или линия, проведенная от Северного до Южного полюса, не в 100, а в 370 лигах к западу от островов Зеленого Мыса»{567}. К западу от этой линии все принадлежало Испании; но на востоке, за исключением Канарских островов и обращенной к ним стороны Африки, все принадлежало Португалии. «Рассечь воздух саблей или рассечь море ножом» – так можно было определить Тордесильясское соглашение. Таким образом, Португалия получила изрядный кусок земли, который потом станет Бразилией. Объединенная комиссия из представителей обеих делегаций (как сказали бы ныне) должна была отправиться на двух каравеллах для установления этой линии, но этого так и не случилось.
Как португальцы смогли выиграть? Правители Испании как-никак привыкли добиваться своего на международном уровне. Первое поражение Испании в Тордесильясе показало, что было необходимо новое соглашение. Испанские монархи или, по крайней мере, их советники, чересчур беспокоились о том, что португальский флот может отправиться в Индии. Однако никто не посоветовался ни с Колумбом, ни с Антонио де Торресом, который мог бы стать идеальным советником в данном деле и который в то время был в Кастилии. Возможно, португальцы так настаивали на своем потому, что Бразилия уже была обнаружена, но это открытие хранилось в тайне?{568} Вряд ли. Факт, что португальцы были слишком озабочены африканскими маршрутами. Они хотели обеспечить себе путь к заманчивым Островам Пряностей, нанесенным на карту Берналем Диасом. Расположение границы в 370 лигах на запад от них – на 270 лиг дальше, чем в 1493 году, – означало, что корабли могли плыть на юг по широкой дуге, избегая ветров и течений африканского побережья. Не особо ясно, как удалось «выбить» еще 270 лиг, но в этом оказалась вся суть дипломатических уступок. Один из историков предполагает, что, возможно, каждая сторона считала, что сумела обмануть
Rumeu [2:2], 210–211.
Navarrete [4:38], I, 369.
«una raya, o linea derecha de polo a polo del polo arctico al polo antartico que es del norte al sur, la cual raya o linea e serial se haya de dar y de derecha como dicha es, a 370 leguas de las islas de cabo verde para la parte de poniente por grados o por otra manera…» Navarrete [4:38], I, 378ff.
Demetrio Ramos, El Repudio al Tratado de Tordesillas, Congreso Nacional de la Historia, Salamanca 1992.
