– не в кресло, я – поговорить… Могу и постоять…
Я удивлённо посмотрела ей в глаза и жестом пригласила женщину в кабинет.
Она смущалась и не знала, как начать изложение своей проблемы, которая в такую рань привела её ко мне.
– Вы меня не помните? – наконец выдавила она из себя.
– Нет, – ответила я, потому что, действительно, не могла вспомнить, где и когда в прошлом однажды нас свела судьба.
– Я… Вы лечили меня десять лет тому назад. Вот, пломба стоит до сих пор… Вспомнили? – с надеждой спросила женщина, открыла рот и победно ткнула пальцем в один из зубов на верхней челюсти.
– Что вас сейчас беспокоит? Может что-то болит? – спросила я, пытаясь её расшевелить, разговорить.
– Мой сын!.. – неожиданно воскликнула она. И снова знакомый надрыв! – Мой сын был у вас на приёме позавчера. Это у него из зуба вы вытащили вонючую вату!
– Да, помню, я его сегодня жду, необходимо продолжить лечение.
– Он, к сожалению, сегодня не сможет прийти. У него – срочная работа, но на следующей неделе он придёт обязательно.
– Может, вы хотите привести свои зубы в порядок?
– Нет, – замялась женщина, – я вас очень попрошу описать в Володиной истории болезни всё, что вы видели позавчера, когда лечили моего сына.
– Что же я должна написать? – я понимала, что задала глупейший вопрос. Ведь просто необходимо в истории болезни пациента отметить все данные о больном зубе, методику лечения и устранения дефекта. Но описать всё честно, как оно было на самом деле, значит – подвести доктора, лечившего этот зуб до меня. Не написать ничего – это уже должностное преступление. Как поступит? Я обязана сделать запись, но её нельзя делать! Ни в коем случае! Иначе проблем не избежать!.. Тысячи вопросов, ни одного ответа, но надо срочно принимать какое-то решение.
– У вас есть его история болезни? – спросила я.
– Вот его карточка, – она ткнула мне в руки пустые листочки незаполненной истории болезни. Лишь паспортная часть была заполнена регистратором.
– А где его история болезни, в которой описано лечение этого зуба предыдущим врачом? Вы принесли мне чистые листки!
– В регистратуре мне выдали только это. Доктор, я вас очень прошу, напишите здесь, что вы из-под пломбы вытащили вонючую вату! Только это напишите, а дальше – я сама…
– Давайте договоримся так. Я добросовестно лечу вашего сына и делаю свои отметки в его истории болезни. Описываю всё объективно, не указываю ни на чьи ошибки, – твёрдо сказала я обезумевшей матери Володи.
– Что же делать? Ведь она и дальше будет так работать, если мы не укажем на её недобросовестность! Она же людям гадить будет! – со знакомым надрывом в голосе сказала женщина, продолжая с мольбой сверлить меня глазами. – Посмотрите, что она сделала с моим сыном! Он двое суток так страдал, вы бы видели! Он чуть не умер от такой адской боли!
– Подождите,
