разъярится и даже проверять не станет. «Ах, да, это интегралы, но всё равно что попало и как попало», – он небрежно кинул тетрадь и улегся обратно.
Грамм присела на краешек кровати, даря еле различимый тонкий запах духов:
– Заболел?
Бармин хмуро оглядел её всю с ног до головы негостеприимным взглядом:
– Отвали, а?
– Шутишь?
– Нет, отвали на фиг.
– Ну, ты, Бармин… Ты знаешь кто после всего этого? Ты… такой маленький, противненький, чёрненький, мерзкий… толстый… жирный крошка Цахес.
Лицо Грамм на глазах снова обрело жёсткий контур, она резко поднялась, вколачивая высокие каблуки в дерево половиц, бросилась на выход и дверью хлопнула так, что, сто раз чиненной-перечиненная, та ойкнула, как живая. Он решил, что Эльвира с кем-то его перепутала. Жирным Юрик не был никогда.
8. Женщина в пёстром
– Что, товарищи, уже все собрались? – торопливо поинтересовалась невысокая женщина в вязаной рябенькой шапочке, надвинутой по самые брови, влетев бочком в маленький кабинет на десять человек.
В её голосе слышалась надежда, что кого-то пока нет, причём вместо слова «товарищи» она, как всегда, произнесла сокращенно «трищи». При этом скинула полосатое верблюжье пальто на подоконник.
– Поздравляю с первым занятием в этом году. Кто забыл —
меня зовут Анна Абрамовна Ливитина. Мы сейчас, как грится другое, будем заниматься английским… – осмотрев по очереди лица всех студентов большими черными глазами на ромбическом костистом лице, уточнила: – Языком. Все получили в библиотеке книги «Женщина в белом»? Прошу открыть на десятой странице. Так. Будем читать и переводить.
Заглянула в поданную рапортичку, близоруко прищурилась:
– Студент Сабиров, начинайте, плиз.
Пока Рифкат читал, Анна Абрамовна стоически морщилась при неверном произношении неопределенного артикля, местами не сдерживалась, поправляла. Рифкат быстро кивал и говорил по-своему, радостно открывая рот: «Вэ». После двух десятков замечаний Анна Абрамовна уморилась, оставив бесплодные попытки.
– Достаточно, комрид Сабиров. Вэтс инаф. Переводите, что вы прочитали.
– Все?
– Что вы прочитали.
– В смысле? С начала страницы?
– Естественно, комрид Сабиров.
– …Он облизал его губы…
– Как это… Что это такое вы говорите, комрид Сабиров, как грится другое?
– Перевожу с начала страницы.
– Где это вы такое увидели?
Сабиров сосредоточенно поправил очки:
– Как тут написано: хи – это он, по-нашему, смэк – облизал, вот перевод в нижней сноске. Так, значит, дальше хис – его, липс – губы. Получается: он облизал его губы.
– Ну,
