тяжко будут отвечать Богу люди, соблазняющие ближняго! Вспомните грозное слово Спасителя: аще кто соблазнит единаго от малых сих, верующих в Мя, уне (лучше) есть, ему, да обесится жернов осельский на вы его, и потонет в пучине морстей…
Для неверующаго эти слова – пустой звук, а для верующаго – гром небесный. Кто – малые сии? Кто – соблазнители их?
Малые – это не дети только. Это все меньшие братия наши, это – все те, кто около нас, кто меньше нас развит умственно, менее чуток нравственно, кто слабее нас и физически, и духовно, а следовательно, легко может быть увлечен нашим словом, нашим примером. И вот наша интеллигенция, именующая себя передовыми людьми, то есть, мнящая о себе, будто она идет впереди народа (куда? – увы! – назад, к духовному одичанию!), страшно ответит Богу за тот соблазн, какой она вносит в народ, – как в массы народныя, так и в каждую отдельную душу. Если вы не соблюдаете постов, то вы не вправе требовать и от своей прислуги, чтобы она исполняла устав церковный. Вы не считаете нужным в праздники неопустительно ходить в церковь? Вы не можете посылать туда и свою прислугу. Вы не хотите, вы как будто стыдитесь перекреститься, садясь за стол? Знайте, что прислуга видит это, сначала осуждает вас за это (а ведь и это – уже соблазн), а потом сама перестанет молиться пред обедом и ужином. Но соблазн идет дальше. Недаром народ, то есть, простых людей, сравнивают с детьми. Простецы зорко присматриваются к интеллигентам, как дети – к взрослым. Простецы так же прямолинейны в своих суждениях, как и дети. О детской наивности, прямолинейности, существует не мало рассказов. Но и простые люди нередко бывают так же прямолинейны и откровенны, как дети.
“Я нанял прислугу, простую крестьянскую девушку, – рассказывал недавно один почтенный сановник. – Раз, по какому-то поводу, говорю ей: Побойся Бога, Анна – так грешно делать.
– Э, барин, – отвечает она – кто же из ученых людей ныне в Бога-то верует?
Прошло несколько времени. Приходит ко мне приятель. К слову, в присутствии прислуги, я говорю ему: “Вон и моя Анна не верит в Бога”.
Но что же слышу от Анны? “Неправда, барин, я в Бога верую. Вот вы “интеллигентный тип” (ея выражение), а я вижу, что и утром, и вечером вы Богу молитесь. Значит, Бог есть…”
Не то же ли мы видим и в массах рабочаго люда, который чаще, чем деревенские обыватели, соприкасается с интеллигенцией? Гд е простые люди заражаются неверием и всяким вольнодумством? В городах, особенно на фабриках и заводах. Два года тому назад, осенью, из Архангельска вернулись молодые парни в родную Сольвычегодскую глушь. Накануне местнаго праздника Покрова Пресвятой Богородицы они учинили пляску с гармониками вокруг храма, а когда, в самый праздник, священник обличил их кощунственный поступок, они собрались вокруг его дома, выбили все стекла, грозили убить и зажгли самый дом… Мне пришлось перевести священника в другое село. И около года не находилось кандидата на его место. Да, таких случаев, и даже более возмутительных
