Ли замирала в ожидании. Когда Бренна появилась в дверях с радиотелефоном в руке, Ли вскочила, едва не перевернув стул, но та поспешно покачала головой и объяснила:
– Это Мередит Фаррел. Они только что услышали о случившемся. Я подумала, что вы захотите с ней поговорить.
Ли кивнула и взяла трубку. Спутниковая связь на борту судна была плохой, все время шли помехи, и женщинам приходилось либо говорить одновременно, либо пытаться понять, закончила ли собеседница очередную фразу. Мередит вызвалась прервать турне и вернуться в Нью-Йорк. Тут в разговор вмешался Мэтт Фаррел и предложил услуги большой сыскной конторы, входившей в состав компаний, которыми он владел. Ли горячо поблагодарила обоих, но отказалась. И хотя посчитала, что Фаррелы говорили только из вежливости, в уверенности, что она не согласится, тем не менее была удивлена и тронута.
Отложив трубку, она направилась в гостиную и села за письменный стол, ожидая, что произойдет чудо. Но вместо этого вошла Бренна и сообщила то, чего она не желала слышать:
– Швейцар только сейчас звонил и сказал, что приехал мистер Валенте. Я попросила впустить его. Может, выйдете в другую комнату, пока я с ним поговорю?
Ли ужасно захотелось последовать ее совету, но она не желала, чтобы кто-то рылся в кабинете Логана в ее отсутствие.
– Нет, я сама, – уверила она как раз в тот момент, когда затрещал звонок, возвещая о прибытии незваного гостя.
Бренна впустила Валенте и механически предложила взять его пальто. К досаде Ли, Майкл мгновенно освободился от него и отдал Бренне, очевидно, намереваясь пробыть здесь куда больше времени, чем потребуется на то, чтобы найти бумаги и убраться. Ли вовсе не собиралась разводить любезности с Валенте, но когда он спустился по ступенькам и пересек гостиную, почему-то стало трудно поверить, что этот высокий, безупречно подстриженный, атлетически сложенный мужчина – преступник и мафиози. В своем идеально сшитом темно-синем костюме, белоснежной сорочке и голубом с золотом шелковом галстуке с выделкой в елочку, он как две капли воды походил на банкира с Уолл-стрит. Впрочем, как и Джон Готти.
Не замедляя шага, он продолжал разглядывать Ли так же настойчиво-пристально, как в ночь вечеринки, и она, как и тогда, посчитала его взгляд столь же неприятным и чересчур интимным.
Она скованно стояла, пока он изучал каждую черточку ее лица, но игнорировала протянутые к ней руки и едва не ответила грубостью на негромкий вопрос:
– Как вы?
Ли закусила губу, но все же умудрилась взять себя в руки.
– При сложившихся обстоятельствах можно сказать, неплохо, – вежливо, но равнодушно пробормотала она.
Майкл сунул отвергнутые руки в карманы брюк. В уголках рта играла загадочная полуулыбка. Как ни странно, он ничего не ответил, что заставило Ли почувствовать себя грубиянкой, смутило и еще больше выбило из колеи. Совершенно не зная, что делать, она ощутила необходимость что-то добавить:
– Я чувствую себя
