шестнадцатью семействами чистой крови. А затем протянул и топор, украшенный чистым золотом, – знак власти над братством мечей, над клыками бойцов-собак и над силой слагать узоры из слов.
Новый правитель повернулся к родне и дружине.
– Пока я ваш король, пока мои дети правят вами, ни один высокий хозяин не сделает вас своими слугами. Мы – братство. Мы никому не принадлежим. Мы сами по себе. Наша сила и наша правда в верности друг другу… А теперь я говорю вам: ускорьте шаг! У нас нет времени для отдыха! Кто останется на берегу – погибнет. Мы идем на полдень, и будем идти, пока наши ноги не откажутся нам служить.
Доверенные люди, молодые дружинники и их слуги разошлись во все стороны, чтобы принести людям весть о новом короле и его первом повелении.
На холме у болота остались только семнадцать старых ратников, да Синкварт, да новый король-пес с женой, тремя сыновьями и дочерью, маленькой девочкой. Дед сказал им тихо-тихо:
– Они превосходят нас во всем, кроме одного – ни о чем не могут долго думать, кроме голода и сытости. Я не могу убить их сейчас, но могу накормить… собой. На время они станут сытыми и ленивыми. Сынок… и вы, щенята… помните: все мы вышли из трясины, принеся в складках одежды клочья древних теней. Болото еще потянет вас к себе. Убейте его посланцев, не щадите его посланцев, даже если этот будет кто-нибудь из ваших братьев-псов… Или дайте юной звезде сделать вас другими, тогда обратного хода не будет.
– Мы останемся собой отец! Такими, какие мы есть! И мы никому не дадим собой распоряжаться!
– Что ж, попробуй, сынок.
С этими словами прежний король повернулся к болоту. Его дружинники встали рядом с ним, положили друг другу руки на плечи, образовав цепь, в середине которой был Синкварт. Он задал им вопрос на старшей речи. Хор мужских глоток выкрикнул ответ. Синкварт задал еще раз тот же вопрос и вновь получил общий ответ. Так произошло и на третий раз. И тогда бывший владыка людей-псов запел. Голос его был страшен. Как будто у деревянной колоды прорезалось умение издавать звук. Глухой гортанный гуд рокотал, расплываясь над гнилыми трясинами, возвещая о дубовой горечи и прогорклом гневе. Жизнь восемнадцати матерых псов заканчивалась. В последний раз они сожмут челюсти на плоти врага, в последний раз ощутят хмель ничем не сдерживаемой ярости. Миру людей они перестали принадлежать в тот миг, когда их вожак третий раз получил утвердительный ответ на заветный вопрос: «Мы – одно?»
Синкварт замолчал. Сейчас же с холма к небу понесся тоскливый вой братства. Восемнадцать псов соединили голоса…
Из бездонного жерла болота наползала темень. Бесформенные щупальца ее тянулись к людям, огибая кочки и редкие деревца. Внутри нее прятались существа, более древние, чем первые правители из рода королей-псов. До них было далеко, никто не сумел бы разглядеть отсюда очертания хозяев, но все ощутили приближение чудовищ. У дружинника Ютольта кровь пошла носом, а дочка нового короля расплакалась.
Новый правитель уводил свой народ, свою семью и свою дружину. Мало кто расслышал его
