боялась, что его снова отнимут.
Сил спорхнула вниз, вернувшись после ежедневной прогулки по лагерю верхом на утренних ветрах. Она приземлилась на его плечо и села, погруженная в размышления.
В военном лагере Далинара царил порядок. Солдаты здесь никогда не бездельничали. Они чистили оружие, носили еду, таскали грузы, патрулировали. Патрулей в этом лагере было много, даже после того, как войско уменьшилось. По пути к воротам Каладин и его люди повстречали три патруля – то есть на три больше, чем он когда-нибудь видел в лагере Садеаса.
Он вновь обратил внимание на пустоту. Мертвым не было нужды превращаться в Приносящих пустоту, чтобы поселиться в этом лагере; пустые казармы делали за них всю работу. Каладин прошел мимо женщины, которая сидела у входа в одну из опустевших казарм, глядя в небо и прижимая к груди узел с мужской одеждой. На дороге рядом с нею стояли двое малышей. Они были слишком тихи. Такие маленькие дети не должны вести себя тихо.
Казармы составляли кварталы в огромном кольце, в центре которого располагалась более густонаселенная часть лагеря – шумный район, включавший имение Далинара и дома, в которых размещались разные великие лорды и генералы. Жилище великого князя походило на каменный курган, над которым развевались знамена, а вокруг туда-сюда бегали клерки с охапками гроссбухов. Неподалеку несколько офицеров разбили вербовочные палатки. Тут же выросла длинная очередь желающих записаться в солдаты. Среди них встречались наемники, которые добрались до Расколотых равнин в поисках работы. Другие были пекарями или кем-то еще, и сюда их привело объявление о наборе, последовавшее за катастрофой.
– Почему ты не смеялся? – спросила Сил, изучающе разглядывая очередь, которую Каладин обошел, направляясь к воротам военного лагеря.
– Прошу прощения, – ответил он. – Я не заметил, как ты сделала что-то смешное?
– Я про то, что было раньше. Камень и остальные смеялись. Ты – нет. Когда ты смеялся на протяжении тех трудных недель, я знала, что на самом деле тебе вовсе не весело. Я думала, что когда все изменится к лучшему…
– Мне теперь приходится следить за целым батальоном мостовиков, – пояснил Каладин, глядя перед собой. – И оберегать жизнь великого князя. Я посреди лагеря, полного вдов. Похоже, у меня нет повода веселиться.
– Но все стало гораздо лучше, – возразила она. – Для тебя и твоих людей. Подумай о том, что ты сделал, чего добился.
Бойня на плато, продлившаяся весь день. Безупречное слияние его самого, его оружия и бури. И он убивал. Убивал, чтобы защитить светлоглазого.
«Он не такой, как другие», – подумал Каладин.
Все обычно так и говорили.
– Наверное, я просто жду, – признался он.
– Чего?
– Грома, – тихо ответил Каладин. – Он всегда следует за молнией. Иной раз приходится ждать, но он обязательно прозвучит.
– Я…
Сил вспорхнула и зависла перед его лицом, перемещаясь задом наперед вместе с ним. Она не летала – у нее не было крыльев – и не двигалась туда-сюда. Сил просто стояла,
