тоже, посланник. А это кто с тобой?
– Мои друзья и сын.
– О-о! Ты не побоялся взять сына с собой? Похож, похож. – Хозяйка обошла Будимира, разглядывающего ее во все глаза. – Да, это твой сын. И что-то мне подсказывает, что он очень непростой мальчуган. – Она подняла глаза на Такэду. – Саёнара, оруженосец. Ты ничуть не изменился за двенадцать лет.
– Сука-си[5], – вежливо ответил Такэда.
Женщина белозубо засмеялась, перевела взгляд на Ростислава, и тот почувствовал холодный сквознячок, проникший в голову изнутри. Светлов ощетинился. Сквознячок прекратился. Глаза хозяйки расширились, в них мелькнуло удивление, сменившееся иронической искрой.
– Меня зовут Тааль. А вы, наверное, новый оруженосец?
– Его зовут Ростиславом, – сказал Сухов. – И он не оруженосец. Защитник.
– Хромой? – Тааль оценивающе прошлась взглядом по фигуре Светлова. – И защитник? Оригинально. Хотя, может быть, я чего-то не вижу.
– Не держи гостей на пороге, – проворчал Вуккуб с какой-то странной интонацией. – Усаживай за стол. Самое время ужинать.
Тааль отступила, сделала широкий приглашающий жест.
– Проходите, гости нежданные, присаживайтесь. Давно хотела с вами увидеться, да все муж не позволял. Уверял – сами придете. Вот вы и пришли. Первое будете? Я хорошие щи научилась варить, с олениной.
– Пожалуй, не откажусь, – сказал Сухов.
– А вы, Ростислав?
– Я как все, – пробормотал застигнутый врасплох Светлов.
– Тогда сейчас принесу горшок со щами.
Тааль вышла на кухню: Ростиславу показалось – сквозь занавеску, не отодвигая ее. Он встретил взгляд Такэды и понял, что не ошибся в своих ощущениях. Здесь царили законы иного мира, мира Хаббарда, родины Вуккуба и Тааль, где волшебство являлось неотъемлемой частью бытия. Физические законы реальности Земли запрещали слишком масштабные проявления магии, но хаббардианцам удалось создать свой локальный мирок, замаскировав его под деревенскую избу.
Они разделись, по очереди умылись в прекрасно обставленной туалетной комнате.
– Никогда не ел щи с олениной, – сказал Такэда. – Не запротестовал бы организм.
– Свиней у нас не разводят, – усмехнулся Вуккуб, изредка поглядывающий на осоловевшего от тепла Будимира. – Иногда охотники приволокут кабана, но это бывает редко. А вот диких оленей развелось столько, что приходится отстреливать сотнями. Ягель сдирают, травяной покров, тундра начинает заболачиваться. Да и климат меняется, у нас среднегодовые температуры поднялись на десять градусов. А ведь это край вечной мерзлоты, если он потечет – придется переносить города и поселки, строить заново, по другим технологиям.
Тааль принесла горшок со вкусно дымящимся варевом, разлила по тарелкам. Будимир хотел было отказаться, но уловил едва заметное движение бровей отца и взял ложку. Правда, съел он немного, однако
Немного (
