разве не хочешь пойти в больницу? – спросил он.
– Зачем? – Этот вопрос заставил ее ощутить жгучую боль. – А ты? Испытываешь потребность проведать девицу, попавшую в беду?
Он рассмеялся и притянул ее к себе.
– Господи, ну ты и заноза! Я только одинраз пригласил ее погулять. Почти два года назад. До того как у меня появился вкус.
Она вдыхала запах его кожаной куртки. Он принадлежал ей. Она это знала. Не было ничего хуже, чем выглядеть излишне нуждающейся во внимании; не было ничего хуже, чем на самом деле нуждаться во внимании. Почему она не держала рот на замке?
– Я знаю. – Она выдохнула теплый воздух, прижимаясь лицом к его груди.
Он отступил на шаг.
– И она повела себя как стерва. Мне плевать на Наташу Хоуленд. Но ты много лет была ее лучшей подругой. Тебе стоит сходить. Хотя бы ради ее родителей.
Именно это сказала ее мать перед тем, как Бекка схватила пальто и на ходу сообщила, что идет на улицу. Почему-то, прозвучав из уст Эйдена, это показалось ей более разумным.
– Ладно, – наконец отозвалась она. Нехотя. – Ладно, может, нам и стоит сходить. – Она подняла на него глаза и поцеловала его пахнущие сигаретами губы. – Но давай только заедем в «Макдоналдс» по дороге? Я умираю от голода.
Он усмехнулся:
– Вот почему ты моя девушка. Первоклассная. – Его телефон зажужжал, и он поморщился, читая сообщение. – Слушай, это странно.
– Что?
– Мне нужно идти в больницу по другому поводу. Но сначала мы заедем в одно место и заберем кое-какие вещи. Это Джейми. Он тоже там.
4
Было странно видеть мать Наташи, Элисон Хоуленд, настолько уязвимой и сентиментальной, и вдруг Бекка осознала, что тоже плачет. Надрывные всхлипы возникли из ниоткуда и отзывались болью в груди. Гэри Хоуленд стоял между ними, неловко положив руки им на спины, не зная своей роли в этом море женских эмоций. Его челюсти были крепко сжаты, а глаза широко раскрыты, но кроме этого да еще скованности ничто не выдавало его чувств. С другой стороны, Бекка его практически не знала. Он приходил и уходил в свой офис или в теннисный клуб, улыбался им, когда они играли, в то время как его мысли явно были где-то далеко. Бекка предполагала, что так ты начинаешь выглядеть, когда становишься богатым и успешным. Он не относился к тому типу отцов, которые вмешивались во что-либо. Наташа, без сомнений, была этому только рада.
– Я так благодарна тебе, Ребекка, за то, что ты пришла! – сказала Элисон, вытирая слезы. Миссис Хоуленд всегда называла ее Ребеккой, никогда Беккой или Бекс, так же как и Таша для нее всегда была Наташей. – Ты хорошая девочка. Ты была Наташе хорошей подругой.
Была. Бекка ничего на это не сказала, просто как-то неопределенно кивнула. Элисон, как и все остальные, была в курсе, что Бекка уже не входила в ближайший круг друзей. «Ближайший круг» стоял по другую сторону, их аккуратно подведенные глаза были слегка затуманенными,
