натянула перчатки и взяла ножницы для разрезания швов.
– Ничего страшного, – ответил Каллаган, и это были первые слова, которые он произнес с того момента, как его завели в медпункт.
Брайар кивнула и начала разрезать швы, думая о том, что его жизнь в тюрьме нельзя назвать легкой. Она лишь раз бросила взгляд на его застывшие черты. Каллаган уже несколько дней не брился, и его крепкий подбородок покрывала густая щетина.
– Вы немного бледны, – заметила девушка. – Вы хорошо себя чувствуете?
– В карцере нет солнца.
Она замерла, представив себе сырую камеру без окон.
– Вы находились там с прошлой недели?
Почему-то ее возмущала мысль об этом. Воображение Брайар нарисовало жуткое темное подземелье из фильма ужасов. Никто не заслуживал, чтобы его содержали в подобном месте. Но ты ведь совершенно его не знаешь. Может быть, карцер – это именно то, чего он заслуживает.
– Сегодня меня оттуда выпустили. Перед посещением медпункта.
Брайар продолжала молча работать, пытаясь вытянуть упрямый кусочек нити, который прилип к его коже. Каллаган сидел прямо, не проявляя ни малейшего нетерпения.
От возникшей паузы девушке стало не по себе, и она нарушила тишину, произнеся:
– Замечательно.
Каллаган вскинул на нее синие глаза. Казалось, он не мог не посмотреть на человека, который произнес такую чушь.
Замечательно.
Как будто он должен был отправиться на пикник или на бейсбольный матч. Брайар показалось, что она снова услышала его голос: ты ни хрена не знаешь об этом месте. От этого воспоминания у нее вспыхнули щеки.
Губы заключенного дрогнули. Брайар затрепетала, и ей пришлось сделать паузу, чтобы справиться с волнением и возобновить работу с прежней уверенностью. Каллаган находился так близко, что ей казалось, будто он изучает прыщик у нее на подбородке. Брайар было уже двадцать шесть лет, но прыщи все равно время от времени появлялись у нее на лице. Сказывались нервные перегрузки, а работа в тюрьме уж точно не способствовала спокойствию.
Вытащив последний кусочек нити, девушка судорожно выдохнула:
– Вот теперь все.
Она положила обрывки нити и инструменты в лоток. Смочив марлю антисептиком, Брайар осторожно промокнула выступившие из раны капли крови.
– Не думаю, что шрам будет очень заметен. Может быть, дать вам медерму[5], чтобы минимизировать…
– Все в порядке, – оборвал ее Каллаган, и она снова покраснела.
Ну разумеется, его нисколько не волнует этот новый шрам. Это могло обеспокоить людей из ее мира, которые тревожились о таких вещах, как подоходный налог и повышение по службе.
– Ладно. – Не зная, куда девать руки, Брайар потерла бедра ладонями. – Я позову надзирателя, чтобы он вас увел. – Она сжала угол тележки. Девушке хотелось сбежать, но она понимала, что не закончила,
Крем, применяемый для разглаживания рубцов. (
