его.
– Но зато, господа, – Гаврила хвастливо поднял указательный палец, – мне известны все последние новости про его величество!
– Рассказывай, рассказывай скорее!
– Значит так! – начал Гаврила. – Через день после приезда государь еще до обедни побывал в крепости, в тюрьме и карантине, местность которого, говорят, очень уж ему понравилась; он даже нашел наш карантин лучше Одесского. А вчера приехал граф Воронцов и разместился у Мартоса7, а свиты у него – видимо-невидимо! И только приехал, уже весь город на уши поставил – это не то, то не так! Известное дело, завидует. Врачи же государыне в Крым велели ехать, а государь возьми и предпочти Крыму наш город, вот его светлость и серчает!
– Все-то ты знаешь, Гаврила! А мы вот тут сидим, никуда выйти не можем! – з аныли ребята.
– Чай, на встречу государыни вас непременно отпустят, – успокоил их кучер. – А приезжает она завтра. Государь выедет ее встречать до первой станции, а все остальные будут ждать в церкви. Я тоже как-нибудь изловчусь туда сходить – хоть одним глазком взглянуть на торжество!
В передней послышались шаги. Гаврила насторожился.
– Поди, ваша матушка идет, – быстро сообразил он. – Мне с ней лучше пока не сталкиваться!
И не успели ребята опомниться, как он покошачьи выскользнул за дверь.
Через пару минут в комнату действительно вошла Марья Алексеевна.
– Батюшки, ну и сквозняк! – она кинулась к окну и с грохотом его захлопнула. – Кто посмел открыть при больном дитяти?! – г орячилась она.
Крики ее были слышны по всему дому, так что Гаврила мигом сообразил, что снова стал причиной гнева хозяйки. Первой его мыслью было снова переждать грозу на конюшне, но затем ему в голову пришла другая идея. Кучер тихонько выскользнул на улицу и отправился в портовый трактир. Как-никак, а окончание ссылки надо было отпраздновать.
Харчевня была для Гаврилы излюбленным местом в городе. Здесь всегда было полно посетителей, и у каждого имелся в запасе миллион увлекательных историй, иногда совсем фантастических, иногда вполне похожих на правду. Рассказывались эти истории с особым смаком и неповторимым колоритом, неизменно поражая воображение местных обывателей, в числе которых был и Гаврила, весело шагавший теперь по улице в направлении гавани.
Но на этот раз – у вы! – е го любимый трактир оказался почти пуст. Разочарованный Гаврила хотел было повернуться и уйти, как вдруг приметил за одним из столиков незнакомого пожилого мужичка. У незнакомца было широкое лицо, прямой нос, большие серые глаза, русые с рыжиной волосы. На вид ему было около шестидесяти лет, но седина еще почти не коснулась его густой окладистой бороды. Да и сам мужичок, крепкий, коренастый, по-видимому, обладал недюжинной силой.
Гаврила купил себе кружку пива и подсел к незнакомцу.
– Не возражаете?
Мужичок мотнул головой.
– Эх и хорошее здесь пиво! – произнес
Федор Романович Мартос (даты жизни не известны) – председатель таганрогского коммерческого суда, племянник знаменитого скульптора Ивана Петровича Мартоса.
