меланхолией. Зима, в принципе, та еще злюка. – Июль усмехнулся. – Но и у нее случаются хорошие моменты. Ей льстит детская вера в чудеса перед новогодними праздниками, снежки и все такое.
– И они тоже гуляют?
– Иногда. Тут все зависит от настроения.
– Ерунда, – настаивал Сережка. – Все равно так не бывает.
– Отчего же? – Июль сорвал травинку, покрутил ее в пальцах. – Видишь? Трава же бывает. И рыба, которую ты ловишь, – она тоже бывает. Сережа, а то, с какой радостью ты бросаешь в угол портфель, когда последние уроки окончены и приходит пора летних каникул; то, с каким нетерпением помогаешь своей маме собраться и с каким предвкушением вы едете сюда, – это ведь бывает?
– Это не одно и то же.
– Да, но одно зависит от другого. Не будь меня, ты бы перестал радоваться, загрустил. Не будь твоей радости, не было бы меня. Понимаешь?
Я понимал. Я смотрел на этого человека, назвавшегося Июлем, и мне было ясно, что он имеет в виду. Все взаимосвязано. Мы радуемся солнцу, и солнце радуется нам. Мы ждем лета, а лето ждет нас.
Просто… лето порой тоже хочет погулять.
– А что будет, когда я вырасту? – вдруг спросил Сережка.
Я и сам собирался задать подобный вопрос, мысленно шел к нему, но он еще не успел сформироваться у меня в голове.
– Так ведь родятся другие дети, которые будут радоваться мне, – ответил Июль. – А ты, повзрослев, начнешь ценить какое-нибудь иное время года, и тем самым будешь помогать уже ему.
Сережка нагнулся ко мне и прошептал:
– Шизик какой-то. Давай убираться отсюда.
Я удивленно глянул на друга: настолько меня поразили его слова. Неужто он не понимает, неужели не видит? Как же так?! Я хотел было что-то сказать, но у меня будто ком застрял в горле.
– Все нормально, Жень, – добродушно заметил Июль. – Идите. Не стоит ничего говорить.
Сережка схватил корзину-бочку и быстро потащил ее прочь.
– Ты идешь? – крикнул он мне, не оборачиваясь.
Я продолжал разглядывать незнакомца, а тот, в свою очередь, с прищуром смотрел на меня.
– Как? – только и спросил я.
– Пока ты веришь, я знаю, – ответил Июль. – Не забивай этим голову, наслаждайся и дальше своим временем. А что касается твоего друга, то он просто начал взрослеть. И это не его вина, что он видит во мне угрозу вместо волшебства. Ничего дурного здесь нет.
Его слова слегка задели меня.
– А я разве не начал взрослеть?
– Детство еще крепко в тебе. Ты непредвзят и веришь в чудеса, а это самое главное. У тебя есть воображение, Женя, не потеряй его.
Сережка уже отошел метров на десять, когда понял, что я не иду следом.
– Ну, ты чего?! – крикнул он с плохо скрываемой яростью. – Давай живей!
Я глянул на друга, вновь повернулся к Июлю.
