в нищих прибрежных районах, пираты отступили на свои корабли, как только военные опомнились и попытались отбить порт. Не приняв навязанный им бой, они улизнули в море, оставив позади пылающие купеческие корабли, озадачив своей тактикой бравых вояк.
Такое нетипичное поведение породило кривотолки и слухи о существующем заговоре и измене. Назывались ужасные факты, что в нападавших некоторые узнавали бывших жителей города, что само по себе было невероятно, так как всем известно, что островные пираты – это закрытое общество, не пускавшее так просто в свои ряды посторонних. А то, что это были именно островные пираты, не было никаких сомнений – на всех кораблях, ворвавшихся в порт, был поднят флаг с изображенным на нем левиафаном, перекусывающим своим огромным ртом корабль. Надо отметить, что подтверждения этих слухов не нашлось, так как взять в плен пиратов не удалось, а те из них, кто пал в этой войне, не принадлежали к местному населению.
Разъяренный таким нападением наместник немедленно распорядился организовать погоню и даже сам возглавил ее, как древний герой «идя впереди своих войск с обнаженным клинком», не слушая осторожные рекомендации своих советников, боявшихся, что это одна из ловушек пиратов, которая оставит город вообще без защиты.
Покинув рассерженную столицу, наместник заставил весь пыл критических замечаний направить на мэра, который, как мог, старался привести разрушенную часть города в порядок и хоть чем-то помочь обездоленным нападением пиратов людям. Все наперебой обсуждали информацию, которая якобы просочилась из окружения наместника, что сам наместник неоднократно отмечал слабость морских фортификационных сооружений города и даже предложил недорогой план реконструкции укреплений. Мало того, он собственноручно брался воплотить этот план в жизнь, чтобы обезопасить жизнь и имущество жителей, но, к сожалению, не нашел понимания у мэра.
На такие обвинения мэрия почти не отвечала, резонно утверждая, что необходимо сначала устранить последствия этого ночного нападения, а уж потом разбираться о чем идет речь. Но совсем отмалчиваться не удавалось, и секретарь мэра сделал заявление, что да, такие переговоры шли, и мэр действительно отказал наместнику в той непосильной для казны сумме, о которой шла речь. Ссылаясь на тот факт, что город и так выплачивает немалые деньги на содержание флота и содержание его контингента, и за это тот как минимум должен защищать оплачивающих его содержание горожан. Смущал мэра и тот факт, что контроль за расходованием средств и вообще за проведением модернизации береговых и морских фортификационных укреплений брал на себя наместник и подчиненное ему морское ведомство.
Как бы там ни было, но вопросов было больше, чем ответов. Город жил в недоумении и некоторой растерянности, пока к концу недели, на четвертый день после нападения пиратов, к порту не причалили отправившиеся в погоню корабли. Уполномоченный наместником отчитался перед мэрией
