мне, словно желая выказать сердечную теплоту, которую ее отец питал ко мне, не умея выразить ее внешне.
– Моя дочь, – начал он, сложив вместе коротенькие толстые пальцы, – передала мне все, о чем вы ей рассказали, и я взялся поразмыслить, какие меры следует предпринять, дабы наилучшим образом оградить вас от лиц, могущих причинить вам вред. Для меня очевидно, что многое зависит от исхода различных тяжб, которые рассматриваются в канцлерском суде. Хотя, – добавил он с усмешкой, – будучи скромным адвокатом, я не имею доступа к тайнам суда лорд-канцлера. Посему я взял на себя смелость обратиться за консультацией к юристу-солиситору, мистеру Гилдерсливу, моему приятелю, которому я вполне доверяю, и изложил ему все ваши обстоятельства – разумеется, строго конфиденциально.
– Вы очень добры, мистер Портьюс.
– Вовсе нет, вовсе нет, – возразил мистер Портьюс, явно смущенный моей благодарностью. – Мистер Гилдерслив полагает, что вам как сироте (по крайней мере, в юридическом смысле) наилучшим способом защиты от махинаций других сторон явилось бы прямое обращение в канцлерский суд с просьбой об опекунстве.
Обратиться в канцлерский суд! При одной мысли о возможности проникнуть в самое средоточие тайн, которые окутывали всю мою жизнь, меня охватило сильнейшее волнение.
– Что я должен сделать?
– Процедура, насколько мне известно, довольно простая. Вы попросту подтверждаете свою личность показанием под присягой – в данном случае устным, которое необходимо подкрепить показаниями свидетелей. Из числа тех, кого легко разыскать.
– Но не кажется ли вам, мистер Портьюс, что мое положение наиболее безопасно, если мои враги считают меня умершим, а именно в это они и поверят, если я просто-напросто исчезну?
– Совершенно неважно, что кажется мне, – сдержанно отозвался мистер Портьюс. – Мистер Гилдерслив полагает, что ситуация выглядит именно так, как я имел честь ее обрисовать.
– Но каким образом они смогут отыскать меня теперь? Никто не знает, что я здесь.
– Вы в этом уверены? Дочь сообщила мне, что предводитель банды, попавшейся вам в недостроенном здании в Нарядных Домиках, – тот самый человек, который много лет тому назад вломился к вам в дом. Можете вы гарантировать, что это всего лишь совпадение? А если нет, то не небезосновательна ли мысль, что этот человек является агентом ваших противников? В таком случае нельзя быть уверенным, что он снова вас не отыщет.
Мне пришлось признать справедливость этого довода и согласиться, что самый надежный для меня выход – это предстать перед судом лорд-канцлера. Однако мысленно мне тут же представилось неодолимое препятствие:
– Но ведь это очень дорого обойдется?
– Я оплачу гонорар мистера Гилдерслива, – заявил мистер Портьюс. – Вам незачем об этом тревожиться.
При этих словах глаза мои наполнились слезами. Мистер Портьюс, смешавшись, слегка отставил стул и кашлянул в
