то, что С. Л. Рубинштейн вскрывает не только опосредуемую и осуществляемую личностью связь ее сознания и деятельности, но и связь роли сознания в ее отношении к другому человеку. Последнее отношение С. Л. Рубинштейн уже в ранних рукописях включил в число отношений субъекта. Из этого следует, что сознание принадлежит личности. И хотя более детальный анализ сознания личности и его роли он осуществил в своем следующем труде, «Основах психологии», принципиально то, что методологический подход к этой проблеме реализован уже в данной статье, содержание которой представляет философско-методологические предпосылки – как основания основ психологии.
Таким образом, устоявшееся в психологии представление о принципе единства сознания и деятельности, сформулированном в данной статье как слишком общем и, скорее, входящем в зону психологического знания, чем служащим в «инструментом» для реальных исследований, – это представление само являлось слишком общим. Между тем анализ данной статьи, даже достаточно краткий, показывает, что принцип единства и деятельности вскрывал единство многообразных связей, осуществляющихся на разных уровнях психологической, личностной и даже социальной организации. Он раскрывал сложную архитектонику связи сознания и деятельности с личностью, говоря о:
1) принадлежности ей сознания и его возможности;
2) прямой и обратной связи деятельности с личностью (от субъекта к объекту и от объекта к субъекту);
3) связи деятельности с предметами как результатами изменяемой субъектом действительности;
4) связи деятельности (в качестве труда) с природными способностями, общественными и личностными потребностями;
5) связи деятельности (ее характера как труда) с социумом, в котором она осуществляется личностью;
6) личности как детерминируемой этим социумом и одновременно как опосредующей его детерминацию, его воздействия и их последствия.
Чрезвычайно важна диалектика социальных детерминаций, раскрытая в разных типах обществ и способов их личностного опосредования, проявляющаяся в позитивном или негативном способе развития личности и характере ее деятельности.
В 1970-х годах ученики и последователи С. Л. Рубинштейна высказали замечание, ограничивающее его тезис о развитии личности в деятельности, именно имея в виду деятельность как труд, поскольку тот может иметь и деформирующий личность характер. Действительно, не только рабский, но и любой другой труд, имеющий принудительный характер, может обессмысливать деятельность личности, разрушая ее самое. Но в этом замечании, что деятельность не всегда развивает личность, не учтено то, что Рубинштейн очень четко проводил различие между социальным уровнем организации труда и уровнем инициации и осуществления личностью деятельности. Из характера этого замечания очевидно, что даже непосредственными учениками С. Л. Рубинштейна
