таким образом. – Я неотрывно смотрел на лицо моей сестры, не упуская из виду ни одного её движения, и заметил, что на нём появился некоторый интерес, и она стала чуть тяжелее дышать.
– Но, – сказала мне Саби с любопытной наивностью, которая мне показалась хорошим предзнаменованием, – мой отец меня иногда прижимал к себе, так, как ты об этом мне сейчас рассказываешь, но я не почувствовала, между тем, никакого удовольствия от этого, того, что ты мне обещаешь.
– Это значит, – продолжил я, – что он не делал тебе того, что хотел бы тебя сделать я.
– А что ты хотел бы мне сделать? – Спросила меня Саби дрожащим голосом.
– Я бы тебе положил, – бесстыдно ответил я ей, – что-то между бёдрами, то, что он не осмеливался туда поместить.
Саби покраснела, но не остановила меня, предоставив мне возможность продолжать свою речь и полную свободу в поиске и выборе подходящих для неё терминов.
– Ты прекрасно знаешь и видишь, Саби, что у тебя есть маленькая дырочка здесь, – сказал я ей, показывая на место, в котором я видел щель у Агаты.
– Ах! Кто тебе сказал об этом? – Спросила она у меня, не поднимая глаза.
– Кто мне об этом сказал…? – Вопрос оказался достаточно сложным для меня, но я быстро нашелся, и ответил, – это… это есть у всех женщин.
– А у мужчин? – продолжила она.
– У мужчин, – ответил я ей, – есть одна пружина, механизм, на том самом месте, где у вас щель. Эта пружина распрямляется, становится твердой, и помещается в эту щель, и вот когда она оказывается в ней, женщина получает то самое наслаждение, которое она может получить только с мужчиной и ни кем другим. Хочешь, я покажу тебе мою? Но при условии, что ты мне позволишь мне попасть в твою маленькую щёлочку… мы будем трогать друг друга и получим райское наслаждение.
Саби зарделась. Мои слова, казалось, её удивили, чувствовалось, что она не совсем поверила мне и не осмеливалась дать разрешение моим рукам совершить путешествие под её юбкой, и со страхом в глазах говорила, что я хочу её обмануть, а потом всем расскажу о происшедшем. Я стал её уверять, что никто в мире не способен вырвать у меня признание, и всё, о чём мы говорили, навсегда останется между нами, что я её не тороплю, и она может хорошенько обдумать дома всё, о чём я ей рассказал, а потом дать мне ответ. Саби согласилась, мы поднялись и пошли домой, продолжая нашу беседу.
Я прекрасно видел, что маленькой плутовке понравился мой урок, и мне казалось, что если я еще раз застану её собирающей цветы, мне не составит большого труда помешать ей закричать, когда я решу помочь ей составить сладострастный букет. Я буквально сгорал от желания закончить с инструкциями и приступить к практическим занятиям, чтобы набраться опыта.
Едва мы нам вошли в дом, как увидели, что пришел отец Адольф, и я тут же разгадал мотив его визита, и совсем уж перестал в нём сомневаться, когда он важным голосом
