должна догореть до конца.
Москва – еще живой мозг, в котором кишат черви.
Русско-еврейское побоище.
Есть, пить, жить нужно только тогда, когда невозможно иначе.
История евреев: чего может добиться коза ностра, если ее не преследовать в уголовном порядке.
Знания не противоречат вере. Они ее питают. Но когда вера питается не знанием, а верой, она не вера.
Надо писать не истории людей, а истории вещей. Тогда люди будут интересны.
Религия – это закон стаи, как бы красиво эта стая не рядилась.
Грамотного обмануть легко.
Все мы не красавцы, а особенно некоторые.
– Здравствуй, племя молодое, незнакомое!
– Пошел на хер.
Единственным украшением спектакля должен быть текст пьесы, всё остальное – необходимость.
Порядок создания порядка.
Накануне гибели голос звенит.
Хрен-то хрен, а ты сам не хрен ли?
Бык стоит бастионом.
Сверху женская грудь слаще, снизу безумней.
Друг – это другой.
Женщина, определившая себе цену, стоит копейку.
Мститель долго не живет.
Смотри на север, иди на юг.
Целка целебна, блядь благодатна.
Зола сохраняет форму до утреннего ветерка.
Шаг больше жизни.
Юбка труда, платье разврата.
Плюнь в ослепительное.
Оборотень во власти – условие власти.
Жалкое милостыню не соберет.
Дерево ломает неожиданный порыв ветра.
Отец не помнит, мать не забывает.
О харакири думать и осуществлять.
Опять ничтожен. Снова велик.
Имей совесть – пиши кратко.
Мир убог. Для чего?
Бесконечность не интересна: безвозвратность рвет сердца.
След остается.
Без пальца ты другой.
Видеть затылком – не метафора.
Чем больше тишины, тем больше звуков.
Сидеть быстрее, чем летать.
Лень это мудрость. Мудрость это круговая оборона. Круговая оборона это ожидание штурма. Ожидание штурма это стресс. Лень это стресс.
Жизнь должна помещаться в чемодан. А еще лучше – в горсть.
Оять эх фа журкан, фа щекан. Ёё аа. Ээээх. Бьоф. Соловьевск.
Только детство принадлежит человеку.
Никто не скажет: эксперимент окончен, всем спасибо.
Погрузись
